Russia is experiencing major changes affecting its demographics and its energy sector. To address these and other challenges, Russian President Vladimir Putin is instituting changes to Russia's political system.
Demographic Shifts
Russia's population of 143 million is expected to decline by nearly 10 percent by 2030, according to most estimates. The drop is mainly among ethnic Russians. By contrast, the population of Muslims, both indigenous and immigrant, is actually increasing. The decline of ethnic Russians and the increase in the Muslim population means Muslims will comprise 16 percent of the population by 2030. Some estimates put this figure at more than 20 percent due to illegal immigration.
The increasing Muslim share of the Russian population has spawned an ultranationalist backlash. Over the past three years, large nationwide protests have demanded immigration reform and an end to subsidies for Muslim parts of the North Caucasus. A rise in ultra-Orthodoxy played into this, with religious-based vigilante groups trying to take responsibility for Russian security. The decline in the population of ethnic Russians has also put the Russian military under pressure. Moscow is having to downgrade its ambitions of maintaining a 1 million-man army to maintaining an 800,000-strong military. The country's demographic changes have also prompted debate inside the Kremlin regarding whether and how Muslims should be integrated into the army.
In another major demographic change, the first generation born after the fall of the Soviet Union is coming of age. Approximately 21 percent of Russians were born after the fall of the Soviet Union. This shift has changed the mind-set of the population. The new generation never knew a world dominated by Russia and the United States during the Cold War, and they were too young to understand much of the chaos of the Yeltsin era. Most of this generation's experiences occurred under a stable and relatively strong Russia under Putin. Thanks to the Internet, the younger generation also has had many more opportunities for exposure to the outside world than were previously possible. Russia's Levada polling unit estimates that more than 50 percent of Russians now use the Internet, up from less than 10 percent in 2006.
Because of these changes, political discourse has become much more varied inside Russia -- something that has put extraordinary pressure on the Kremlin. Anti-Muslim sentiment, the generational changes and the expanded political consciousness all came to a head in 2011 and 2012, when large anti-Kremlin protests swept the country. The protests seemingly caught the Kremlin off guard. Moscow scrambled to respond, instituting a series of sweeping changes to government policy, demoting or purging key government members, and then cracking down on the protesters. In light of the new situation, the Kremlin has reconsidered how best to maintain control.
Energy Shifts
At the same time as these demographic changes, global energy fluctuations deeply affected Russia's stability. The Russian economy is mostly based on energy, with half of government revenues coming from oil and natural gas. And one of the primary sources of the Russian government's political leverage abroad is via energy relationships with other countries.
Energy as an economic base and revenue mainstay has served the current Russian government well. One of the reasons Putin was able to consolidate the country so effectively in the 2000s is because global oil prices were so high, giving the Kremlin plenty of cash to implement its plans. Meanwhile, Russian dominance of the natural gas market in Europe gave Moscow the wherewithal to re-expand its influence into the former Soviet sphere, rolling back Western influence in many cases.
But when energy prices or demand drops, the Kremlin loses government revenues and much of its influence on its western neighbors. This occurred in 2009, when the global financial crisis was underway and the price of oil fell to approximately $60 a barrel. The Russian economy slumped, with gross domestic product dropping 8 percent, and Kremlin finances were saved only because the government tapped into its massive reserve funds. Currently, the Russian budget is based on the assumption that oil will remain above $90 a barrel. The Kremlin has essentially decided to gamble the future stability of the country on that assumption, though its currency reserves still stand at approximately $530 billion and it has various rainy day funds of approximately $171 billion.
Another uncertainty on top of oil prices is whether Europe will remain Russia's primary consumer of natural gas. After years of seeing Moscow use its natural gas supplies to manipulate them politically, many European states have created ways to diversify away from Russian supplies, such as by building liquefied natural gas import terminals.

Unlike the clan system, there are potential replacements outside the Politburo keeping pressure on those within. Under the 10 within the Politburo are a series of second-tier main players who are all vying to move up. As mentioned, the existence of these people pressures the elite to keep to Putin's agenda and perform their jobs competently. Putin can swap out the Politburo members with those from the second tier as needed. For example, Medvedev's power is currently diminishing and his loyalists have been falling away. Medvedev could be swapped out by someone like former Finance Minister Alexei Kudrin, who could make decisions as a prime minister and in the financial and energy sectors. Alternatively, Medvedev's roles in the political sector could be filled by someone like Vladislav Surkov, who once was a civiliki leader before falling out of favor.
As other people in Russia prove themselves as competent technocrats or strategists, they can move up into the second tier, meaning that this group is constantly changing and shifting, especially as a new generation begins to be groomed for the future.

– Слышь, а Глобусу тогда в Париже кредит дали?
– Вроде дали, – сказал Володин. – Банкиру этому все понравилось очень. С педерастами у них там всегда нормально было, а вот чифиря не пробовали. Он там даже в моду вошел, называется чай а-ля рюсс ну во.
– Слушай, – сказал вдруг Шурик, – а я чего подумал... Ой... Ну дела...
– Чего? – спросил Колян.
– А может, все и не так на самом деле. Может, не потому Бог у нас вроде пахана с мигалками, что мы на зоне живем, а наоборот – потому на зоне живем, что Бога себе выбрали вроде кума с сиреной. Ведь всю эту фигню про зубы у души, про топку, в которой коммуняк жгут, про конвой на небе – это же все сколько веков назад придумали! А у нас просто решили рай на Земле построить. Так ведь и построили! В натуре, по чертежам и построили! А как рай построили, оказалось, что он без ада не работает, потому что какой же может быть рай без ада? Это не рай будет, а так, ху...та. Значит... Не, даже думать дальше боюсь.
– Может, там, где люди говна меньше делают, и Бог добрее. Типа в Штатах или там в Японии, – сказал Колян.
– Чего скажешь, Володин? – спросил Шурик.
– Чего скажу? Как вверху, так и внизу. А как внизу, так и вверху. А когда все вверх дном, как объяснить, что ни верха нет, ни низа? Вот и говорят на Руси – ночью ##па барынька.
– Во прется чувак, – сказал Колян. – Даже завидно. Ты сколько съел-то?

     Очнувшись утром, Гена обнаружил себя в расхристанной одежде, с тельняшкой, порванным на животе и туманом в голове. Выйдя на крыльцо дома, он увидел, что помост у пруда разрушен в щепу, а на том месте, где был помост из  воды торчит оперение ракеты класса земля-воздух, пробитое стрелой, пущенной вчера из лука.
     Как оказалось позже в ту ночь ракетчики ПВО, проводившие учебные стрельбы, неожиданно потеряли на радаре ракету комплекса С-175. Удивил Геннадия не столько сам факт попадания ракеты в его пруд, а то, что случилось через несколько дней. К нему пришли три служителя Соловецкого монастыря и сообщили ему, что старцу Иллариону снизошло божественное откровение с указанием того, что необходимо основать монастырь в том месте России, в котором произошло снисхождение ракеты, пущенной с божьей катапульты.  С их слов всё сходилось к тому, что место это - это участок  Гены.  Забыл сказать, что Гена был по жизни агностиком, в Бога не верил, но в тоже время верил в божественность созданного мира. Как любитель сказок Гена не мог устоять против просьбы монахов и через два года на месте загородного дома появился монастырь святой великомученицы Варвары, которая является покровительницей ракетных войск. Гена получил благословление на службу в этом монастыре.
     Как говорят знающие люди, после появления этого монастыря усилился южный фланг обороны нашей страны от всякой нечисти. Как говорят несведущие, укрепление произошло от того, что не вдалеке от монастыря ввели в строй радиолокационную станцию системы предупреждения о ракетном нападении нового поколения "Воронеж-ДМ". Вот и гадай, кто из них прав ?

глава 36. Когда мы станем Европой.




глава 37. Гибель Европы.






глава 38. Системообразующий инстинкт.




глава 39. Диктатура.




глава 40. Сделать или сдохнуть




Кто хочет послушать книгу целиком, её можно качнуть по адресу

Михаил Веллер - Великий последний шанс [2006, 32kb/s, MP3]

Сообщение от Евгения Панова-88

      Мой первый комполка  полковник Кузнецов В.И. издал книгу
"90 лет Авиация Черноморского флота". Минимальную партию пришлось заказывать -500 экземпляров. Выпускал за свои деньги, теперь пытается вернуть потраченное. Живет в Севастополе, поэтому продавал за  гривны, но пересылка выходит дороже, если в Россию..Я ему чуть -чуть помогаю. С оказией передавал мне , а я здесь рассылал.. По прошлому курсу по 1 000 рублей. Формат А4, мелованная бумага, 450 страниц.. Я у него как не спрошу, сколько еще осталось, ответ один" чуть больше ста.."..Хорошее  ведь дело. Про мое письмо он не знает, если согласятся, тогда можно переговорить и дать координаты.. Спасибо





Контактные телефоны Кузнецова В.И. для желающих :    
Домашний   (+380692) 45-42-61,
Мобильный (+38050) 266-99-14.

Полюс Надежды. Быль.  


Эпизод 2.

- Пожалуйста, один батл Jack Daniels…
Челюсть официанта медленно стала опускаться вниз, и в тот момент, когда она достигла нижней точки, за своей спиной агент услышал :
- Уважаемый, мой друг шутит, один ботл, пожалуйста, это тонкий американский шутка. И не забудьте лёд -  И подмигнув добавил - и  фуа-гра с грибами.
Совбез перевёл взгляд со спины удаляющегося сервисмэна на Велосипедиста, взгляд добродушного человека превратился во взгляд оценщика ломбарда, принимающего бэушное ювелирное изделие на реализацию.  
- Оклахомское произношение тебе, конечно, здорово поставили, но откуда это глупое "батл ..." ?
НЕужели Марфа Ильинична не проинструктировала тебя по местной языковой специфике, в Монреале «батл Jack Daniels» - этот удар бутылкой по голове.
Не к ночи будь помянута, Марфа Ильинична была преподаватель словесности центра обучения, который в разное время прошли оба участника беседы.
- Ты что дорогой, какая Марфа ? Весь инструктаж ввиду срочности задания занял 5 минут, я до конца не знаю  ни цель операции, ни состав участников. Я даже не знал, кого увижу в ресторане. Начинаю понимать, что задача очень ответственная, иначе не увидел бы тебя.
Действительно, Совбез, как глубоко законспирированный сотрудник привлекался для групповых операциях в крайнем случае, в основном, работал в одиночку, да и главная его ценность заключалась не в способности проводить спецоперации на территории вероятного противника, а его способность получать очень ценную информацию о планах стратегического командования. Внедрённый много лет назад, он совершил успешную карьеру штабного офицера и сейчас входил в состав руководства отдела аналитической логистики.
Месяц назад его включили в группу, которая должна была подготовить и провести операцию под кодовым названием thunderbolt — удар грома.  Операция выполнялась в рамках доктрины канадского премьер-министра Стивена Харпера «канадский полюс», которая в свою очередь была ответом, на вызов, брошенный Россией установкой на дне Северного Ледовитого Океана российского триколора и усилением военного присутствия в Арктике.
- Да, задачка перед тобой стоит не из простых, это – не хухры-мухры  - заметил Совбез; - для начала подкрепись.
В это время официант опускал на их стол блюдо с заказом и бутылкой виски.  Для Велосепидиста, проведшего много времени в детстве у бабушки в деревне печень гуся не была экзотикой, его больше удивлял антураж, который создали вокруг гусиных потрохов, а ещё больше его удивлял офицер, планировавший встречу агентов на чужбине, в выборе блюд чувствовалась тоска совкового офицера ни разу не бывавшего за бугром по кулинарной экзотике средиземноморья.
Совсем как советский гусиный паштет по рубль сорок из гастронома, думал Велосепидист намазывая фуа-гра на хлеб и с необыкновенным душевным подъёмом наблюдая, как совбез наполняет рюмки вискарём.
- За успешное действие - произнёс тост Совбез, всосал в себя содержимое рюмки и начал излагать свой план.
- Я, как представитель отдела, контролирую комплектацию экипажа и отправку фрегата «HMCS Algonquin»,  который выходит море через два дня. 54 часа назад я узнал, что один из членов экипажа заболел и у меня возникла мысль использовать этот случай, чтобы наш специалист попал на борт судна и попытался предотвратить выполнение кораблём его миссии. В центре одобрили мой план, поэтому ты здесь, поэтому ты пока ничего не знаешь. Завтра выезжаем в Новую Шотландию, в Галифакс Харбор на базу Королевского флота Maritime Forces Atlantic . На судне ты заменишь механика спускаемой капсулы, батискафа. Твоя задача - попасть в экипаж, который будет осуществлять спуск и, действуя по обстоятельствам,  или сорвать миссию экспедиции или дискредитировать её. Цель миссии засекречена, её знает только командир фрегата и представитель Главного Штаба, который будет на борту.
- Сегодня мне нужна документация на движитель батискафа и канал для контрольной связи с центром  - выдал Велосепидист круша челюстями бутерброд.
- Документация здесь, - кивнул Совбез на папку на столе - а со связью облом, интернет и телефон последние полгода под усиленным контролем АНБ, поэтому тебе придётся воспользоваться аварийным каналом связи.
- После вискаря это практически невозможно – буркнул Велосепидист - солод блокирует центры связи, разблокировать можно только 300 граммами пшеничной водки ЛВЗ Черноголовка.
- Сложно, но выполнимо, по пути в гостиницу стрельнём у таксиста, они наполовину здесь хохлы и москали и по старой привычке приторговывают алкоголем.

Несколько часов следующего дня пара провела в пути, на автомобиле они добиралась до пункта назначения. Всю дорогу они пели любимые песни : «Я в весеннем лесу пью берёзовый сок» из кинофильма «Ошибка резидента» и «Который месяц не снимал я гимнастёрку» из фильма «Щит и Меч».

Эпизод 3.

Путешественники расстались на пристани после того, как Совбез представил Велосипедиста командиру фрегата и тот поднялся на борт корабля. Фрегат Велосипедисту понравился, особенно то, что треть экипажа были женщины. Бывая нередко на отечественных субмаринах и других плавсредствах, он с грустью отмечал, что вокруг только мужики. Батискаф понравился меньше, был тесноват, движитель достаточно сложен и не до конца был пока понятен принцип его работы. Ставка была сделана на то, что Велосипедист выведет его из строя, потом вернёт в работоспособное состояние, а потом под предлогом контроля аппарата войдёт в экипаж и будет участвовать в миссии. Велосипедист значился в штате запасным пилотом батискафа.  Фрегат отшвартовался по графику и взял курс норд-ост.
- Точно, Полюс – подумал Велосипедист, а в голове его уже созрел план действий.
Но всё случилось не так, как планировалось. Во-первых, к батискафу он больше не смог подобраться; во-вторых, непредвиденный случай чуть не привёл операцию к краху. В предпоследний день перехода, принимая душ, Велосипедист чуть не попал в мыльный гамбит. Велосипедист страдал синдромом обмылка и долго боролся с этой болезнью. Корни болезни произрастали из глубокого детства, когда он, плескаясь малышом в ванной, а потом, резвясь уже подросткам в душевых кабинах и банях, ловко начал орудовать обмылками, пытаясь соорудить из них всякие экзотические конструкции. Если раньше, в советский период Велосипедист был ограничен небольшим выбором детского или банного мыла белого или красного цвета, то с расцветом демократии на постсоветском пространстве, когда на рынок хлынули Дося и Palmolive всевозможных цветов и запахов. Будучи настоящим патриотом, в бане он всегда выбирал кусок мыла красного цвета, в демократичной России стало всё сложней, приходилось проявлять творческий подход, из трёх обмылков синего, красного и белого цвета он мастерил обмылище в цвет российского триколора и с наслаждением пользовался им.
Такой обмылок и был сооружён на фрегате и случайно оставлен в душевом отделении. Посетивший душ за Велосипедистом представитель штаба, офицер Фрэнк Блюм, сразу обратил внимание на мыльную экзотику и быстро вычисли творца и начал готовится к нейтрализации незваного гостя.  
Судно прибыло в конечную точку своего маршрута. По внутренней связи прозвучала команда экипажу занять свои места согласно штатному расписанию. . Велосипедист отправился к батискафу. Приблизившись с шлюзу для перехода в батискаф он был окружён пятью крепкими парнями, один из которых оказался основным пилотом спускаемого аппарата, пришлось вспомнить навыки владения уникальной техникой единоборства. В своё время при хореографическом ансамбле Бориса Моисеева была создана группа, которая изучала танцы народов мира и на основе их разрабатывала методики защиты в стиле национальных танцев. Побочным продуктом такой работы стали танцевальные композиции, которые артисты ансамбля исполняли на многочисленных концертах, так появился настоящая грузинская лезгинка, настоящий украинский гопак или греческая сиртаки. Нельзя сказать, что эти народы не знали эти танцы до Б.Моисеева, знали, но движения и рисунок танца был не выразителен. Творческий подход Моисеева позволил создать хореографический продукт высшей пробы; стиль, рисунок были доведены до совершенства, амплитуда движений казалась немыслимой. Когда зритель смотрел из зала прыжок в гопаке Моисеева, в котором артист касался в прыжке руками носков своих ног, он неосознанно издавал возглас восхищения с придыханием, так легко взмывал на два с половиной метра над сценой артист. Но главное происходило не на сцене, а в тренировочных залах, где, используя наработки группы, агенты отрабатывали боевые танцевальные искусства. Наш герой в совершенстве овладел боевым гопаком. Его технике исполнения позавидовал бы летающий китайский монах, владеющий приёмами шаолиньской школы единоборств.

Эпизод 4.

Первое, что увидел Велосипедист, придя в себя, был ствол пистолета, который упирался ему в лоб. Сам он находился в очень неудобном и пикантном положении, тело его лежало на полу, голова лежала на кресле, упираясь в него подбородком, при этом, взгляд его был направлен в то, что и остановило его полёт, промежность человека, который сидел в этом кресле.
- Ты так классно летаешь, наверное, бывший пилот ? - спросил его женский голос на русском языке с украинским акцентом, - только вот почему тормозные щитки не успел выпустить ?
- А ты кто такая, - на английском спросил Велосипедист.
- Да, ладно, хватит из себя англичанина строить, - просрал своё задание, теперь тебя на Лубянке хорошо вздрючат, если ты, конечно, останешься живым, в чём я сильно сомневаюсь.
Велосипедист судорожно пытался схватиться хотя бы за одну мысль из тех, что хаотично метались внутри черепной коробки. В виске отдавалась тупая боль, которая мешала состредоточиться. Кто такая ?  Почему говорит на русском ? Куда мы плывём ? Он начал соображать, пришла мысль, что, наврядли, его напарница по спускаемому аппарату будет стрелять, находясь внутри аппарата, поэтому у него есть время, хотя бы до момента стыковки с кораблём. Как бы отвечая на его вопросы, напарница заговорила.
- Я – капитан СБУ Украины, Олеся Скорлупка, через десять минут, когда мы достигнем полюса, я установлю на нём жёлто-блакитный флаг самостийной Украины и тем самым выполню своё задание, а ты своё не выполнишь. Могу только догадываться, какое у тебя задание. Наверное, сорвать моё задание ?
- Ты очень проницательна, так и есть, - улыбнувшись, сказал Велосипедист, - ну, если ты меня переиграла, что не так обидно получить от такой гарной дивчины, то, давай я уж тебе помогу, с этим монстром сложно управлять в одиночку.
- Сядь во второе кресло и  контролируй скорость спуска и давление внутри батискафа. Имей ввиду, одно движение и я стреляю.
Велосипедист добрался до места второго пилота, сел и стал наблюдать. Аппарат медленно погружался. и у него было достаточно времени, чтобы разглядеть не только сам аппарат, но и его спутницу. Про таких говорили «писанная» красавица. Девушка была во вкусе Велосипедиста, тем более за всю его донжуанскую карьеру у него не было подруги с именем Олеся. Недурна, и я бы не отказался …, только и успел подумать Велосипедист, когда его мысли прервала его напарница.
- Мы на полюсе ! Вот ваш флаг, который я сейчас поменяю на украинский.

Олеся включила управление манипулятором и откуда-то извлекла захватом манипулятора  флаг своей страны, ловким движениями перенесла его в точку, где стоял российский триколор, и уже собиралась опустить туда же жёлто-блакитный, когда вдруг оказалась под весом пленника, который набросился сзади, пытаясь ей помешать. Нешуточная баталия развернулась на пульте управления батискафом, потом обе борющиеся стороны переместились на пол, потом опять на пульт. Олеся была хорошо подготовлена, но её опыта хватило на пять минут сопротивления, по истечении которых она оказалась поверженной на полу аппарата, на ней восседал Велосипедист и держал в руках пистолет.
- Будешь стрелять ? – всё ещё задыхаясь, спросила Олеся. Она вся раскраснелась от борьбы, комбинезон был разорван, над верхней губой и на лбу выступили капельки пота. Велосипедист смотрел на свою соперницу и любовался ею. Последней каплей стала капля её пота. Ничто так не возбуждало Велосипедиста, как пот на верхней губе женщины.
- Нет, я поступлю по другому, - он перехватил левой рукой обе руки пленницы, правой обнял её за шею так, что его рука оказалась на её правой груди, прижал девушку к себе и нежно поцеловал в губы. От неожиданности Олеся потеряла пространственную ориентировку, забыла всё, чему её учили преподаватели по выживанию в критических ситуациях, вырвала обе руки и обхватила ими шею агрессора.

Товарищи, вы во что превратили ветку "проза и поэззия"?
Просто слов нет.
Я от возмущения даже свой пароль для входа на форум  вспомнил.

Сплошной копипаст.
А наш канадский друг, мой кашник, еще и английского текста навставлял.

Юра, для тебя персонально: это русскоязычный форум нашего училища.

Сами пишите рассказы, сочиняйте стихи.
(это моя просьба)

Про Богдана
Ничего не имею против украинцев, и не потому, что сам половинка. Нормальная нация, как все. Не лучше, но и не хуже. И всё же, об одном знакомом мне представителе этого этноса хочу рассказать. А охота, как говорится, пуще неволи.
В гарнизонный спортзал я хожу четыре раза в неделю. К рутине этой привык давно, лет десять назад. Весь дежурящий на входе персонал знает меня по имени, а два или три администратора знают даже где, и кем я работаю. Обмен шуточками на входе и выходе с сидящими за стойкой пенсионерами, вопросы о том, как провёл выходные и не была ли сегодня холодна вода в бассейне, всё это заменяет им проверку моего удостоверения личности, а мне обязательную запись в журнал посетителей. Среди ветеранов флота, желающих усилить свою достойную пенсию лишним баксом, есть один старший мичман обожающий гольф. Собственно, ради этого дорого удовольствия он и сидит за стойкой в вестибюле спорткомплекса. Ибо хоть сорок лет прослужи на корабле, да будь ты аж боцманом фрегата последние десять лет службы, но на восемнадцать лунок гольф-клуба, носильщика сумки с клюшками (кэдди) и электромобиль для переезда от лунки к лунке в каждую субботу, пенсии не хватит.
Так вот, не знаю почему, но взял этот любитель гольфа себе в моду сообщать мне обо всех «подозрительных» посетителях комплекса. Я его об этом не просил, к контрразведке не имею никакого отношения, и тем не менее, как только в спортзал начинает ходить человек говорящий на местном языке с акцентом, Гольфист немедленно мне об этом сообщает. Причём делает при этом серьёзное лицо и тон его голоса становится заговорщечиским. Мне сначала показалось, что это он играет со мной в шпионов. Но вскоре я понял, что - нет. Он всерьёз считает своим долгом проявить бдительность. Я старался пару раз его убедить, что не станут враги проникать к нам. Я даже анекдот про неуловимого ковбоя Билла ему рассказал, ну того, который неуловим только потому, что на хрен никому не нужен. Над анекдотом он посмеялся, но к делу его не подшил. То есть, продолжил гнуть свою линию. Пришлось заняться не свойственной мне работой и «раскрыть для него пару нелегалов».  Молодой качок в наушниках на лысой голове, о котором мне однажды нашептал Гольфист, оказался матросом, мальчишкой привезённым в страну. Муж и жена, изредко посещающие сауну, оказались респектабельными бизнесменами из Сибири, за которых поручился подполковник-врач из нашего госпиталя. А маленького роста, щуплый и лысый, пятидесятилетний Богдан и того неожиданней, он приехал к нам на курс корабельного слуги, или стюарда.
Есть, уважаемые господа, такая должность на кораблях. Я не в курсе всех обязанностей этой профессии, знаю лишь, что в них входит: «накрытие поляны» по-фэншую, глажка офицерской формы, приборка в каютах «топ менеджеров». Вообщем, что-то в этом роде. Я хоть и флотский сейчас, но сам бывший авиатор и от походов в открытые моря далёк.  Не взыщите.
Не стал бы я своим новым знакомым отвелкать вас от просмотра телепередач, если бы за время моего с ним общения на его Родине не произошли метаморфозы.
Выпускник филологического факультета университета имени Ивана Франко какими-то правдами и неправдами оказался далеко от своей страны. Я подозреваю, что без помощи национальной общины дело не обошлось. Глядя на него я не нашёл другого объяснения его появлению здесь. Ведь ни на богатого бизнесмена, ни на обладателя «нужной» профессии, ни на человека способного пересечь океан в контейнере, ни на прыгуна с борта корабля, он не похож.  Собственно, мне всё равно как он сюда попал. Я не о том.
Первый год нашего редкого общения не вызвал у меня особых чувств. Он показался мне слегка высокомерен. Не по чину, но ничего, понять его и простить было можно. Когда в пятьдесят человек пытается начать всё с нуля, то среди чужих он и чувствует себя «нулевым». Ему не зазорно обувь старшим по званию почистить или тарелки с объедками за аристократическими «молокососами» убрать, и это невзирая на университетский диплом «в кармане». А вот со своими - совсем другое дело. Перед бывшими соотечественниками гонор придавить сложно. Мне это ясно, а поэтому, несмотря на значительное количество служебных ступеней между нами, я с пониманием относился к проявлениям его заносчивости.
Мы здоровались в раздевалке спортзала, он салютовал мне при встрече на территории гарнизона, иногда мы вместе пили кофе в местном кафетерии. За весь тринадцатый год мы не проронили ни слова ни о политике, ни о службе. Все наши беседы вращались вокруг культуры в общем и литературы в частности. В суровую «майданную» зиму я его не видел. Сначал он был в походе, потом в служебной командировке был я.

Собес писал(а) 18. Январь 2016 :: 16:41:


    Юрий Собещаков

A DICK

ПРЕДИСЛОВИЕ

                   
  Над капитанами флагманского корабля флота висел рок. Менее чем за два года, три наиболее подготовленных капитана первого ранга потеряли свои должности и были списаны на берег.  
  Первого из них суд офицеров чести рекомендовал уволить, второго назначили на командно-штабную должность, а третьего убрали с глаз долой так далеко, что мало кто знает куда.

  Мой рассказ посвящён третьему командиру корабля, но он будет неполным, если я вкратце не упомяну о том, за что в короткий срок потеряли свои должности два его предшественника.
  Скажу сразу, не легко стать командиром любого корабля, будь-то корвет или фрегат. Ещё труднее стать хозяином капитанского мостика на большом противолодочном корабле. Почти невозможно стать командиром ракетного крейсера, но стать во главе плавбазы, которая по своему водоизмещению в два раза превышает вышеупомянутый крейсер, без руки господа бога невозможно.

  Однако нельзя забывать, что избранным командовать в морях всевышний помогает лишь один раз. Шанс даёт, а дальше лишь наблюдает:

  «Будь добр Кэп, выкручивайся сам ...»
  Вот тут-то и начинаются настоящие истории ...

Глава тринадцатая. Школа пилотов

Я Як-истребитель, мотор мой ревёт. Небо моя обитель.
А тот, который во мне сидит, считает, что он истребитель.

В.С. Высоцкий.

Вот чем отличаются аэродромы стран постоянно готовящихся к войне,  от аэродромов тех стран, где войну видели только в кадрах кинохроники? Профессиональный военный, взращённый «холодной войной», ответит сразу. В странах, где о войне знают не понаслышке, самолёты стоят в грунтовых  капонирах или бетонных укрытиях.  И ни где вы не найдёте эти укрытия, стоящие параллельно взлётно-посадочной полосе.
Как говорят англоязычные:  Lesson learned, то есть «Урок выучен».  Дать второй раз разнести все военно-воздушные силы страны за два дня, как это случилось в июне сорок первого, никто больше не позволит.  
Но я был очень далеко от той войны, как во временном, так и в пространственном измерении. На базе, где мне предстояло учиться, войну не ждали. Как только я покинул тесный салон «Сесны-Караван», так тут же ехидная улыбка растянула моё лицо.
Широченные двери ангара демонстрировали всем желающим два десятка истребителей, стоящих под  крышей из рифлёного железа.  Стены ангара представляли собой ажурную конструкцию из стекла и пластика. Казалось, что стоит только дунуть ветерку, как стены сложатся и крыша накроет самолёты, вместе с механиками и лётчиками. Впечатление было обманчивым. Было там достаточно железа, чтобы удержать ангар от коллапса. Ну а если бомбой? Всего лишь «соткой»?  И от двух эскадрилий истребителей – ни заклёпки, ни пропеллера.
Обо всём этом я думал пока шёл к ангару от самолёта. Навстречу мне технический состав учебного центра выкатывал учебно-тренировочные и боевые машины.
Нет, не думайте, это не были Ф-16-е или Ф-18-е. Не та страна, и не те решались задачи. Самолёты были хоть и новые, но пропеллерные, и по своим лётным качествам скорее походили на «Аэро Кобры», и «Спит Файры»  времён Второй мировой, чем на «Фалконы» или «Хорнеты» наших дней.  Проходя между парой, уже выкаченных из ангара, истребителей усмешка сползла с моего лица. Я не удержался и провёл рукой по крылу одного из самолётов.
«Новьё, года два-три, не больше. Выпускают,  оказывается, для стран третьего мира и такие  боевые самолёты. Господи,  да я счастлив летать на чём угодно. Хоть на дельтаплане с моторчиком, да хоть на ступе с метлой».

Разместился в общежитии. Комната  была неплохой: зал, спальня и ванная комната с санузлом. Мне предстояло провести здесь почти год.
«Если выживу» - подумал я тогда.

Не зря подумал кстати. Запугивать нас стали с утра следующего дня.
Для меня до сих пор остаётся загадкой, почему на Западе начальство любого уровня в приветственной речи старается запугать своих слушателей. За что на нас орать, если мы ещё ничего плохого не сделали? И главное воспоминание об этом оре сохраняется от силы час-два, а мы приехали как минимум на одиннадцать месяцев. Так чего же ты, начальник, со своей трибуны пеной исходишь?
Нет, умом то я понимал к чему этот цирк, но вот душа к такому методу воздействия на людей не лежала.

Через две недели после начала учёбы мы должны были «проставляться». Напиться самим и напоить инструкторов, нужно было во время проведения различных весёлых конкурсов. Это была одна из традиций школы. Всё описывать не буду, остановлюсь лишь на «обязательной программе» развлечений.
Новичёк-лётчик садился на вращающееся кресло, надевал защитный шлем, пристёгивал к лицу кислородную маску, а его товарищи через шланг маски заливали ему в рот пиво. При этом кто-то вращал кресло. Вы пробовали вращаться в кресле с задранной вверх головой при этом и поглощать пиво без меры?
Следующее упражнение. Один пилот сидел на стуле, а на причинном месте у него лежал надувной шарик, он пил пиво, а его напарник прыгал на этом шаре до тех пор, пока шар не лопнул. Получалась довольно двусмысленная картина.  Со стороны вообще выглядело похабно.

Затем была командная пивная эстафета, в которой каждый участник пробегал дважды двадцать метров между столами и залпом выпивал пластиковый трёх-сотграммовый стакан пива.  После эсфтафеты её участники поочереди забирались на стол и, пропустив по стопке вискаря, рассказывали, как докатились до этой школы. Потом не помню, поэтому перейду к апогею. Такого не забудешь.
На траву расстелили десять метров полиэтиленовой плёнки шириной метра в два. Плёнку залили шампунем и пеной для ванн. Добавили чуть-чуть воды и шваброй взбили пену.  Лётчики разделись догола и с разбегу по одному бросались на эту плёнку. Задача была -  проехать по ней как можно дальше.  Скользить можно было как угодно: на животе, на заднице, на спине. Лишь бы было красиво.
Пикантность ситуации заключалась в том, что из двенадцати переучивающихся лётчиков - трое были женщинами. Вернее девицами в возрасте от 22-ти до 26-ти лет.

Целый месяц мы слушали лекции и сдавали зачёты и за это время потеряли двоих ребят. Парни были взрослые, за школьной партой сидели давно, вот  и не сумели заставить себя учиться. Я говорю о настоящей учёбе. Учились так, как вождь завещал.

!!!», если бы отказался.
Двадцать пар глаз смотрели на нас. Слушатели и лётчики-инструкторы принялись дружно поддерживать меня, искренне болея за слабого. Они были не в курсе, что этот тест был для их командира, а не для меня. Я прикончил свой стакан и Грегори взял свой.
- Я ненавижу тебя, - сказал он и осушил его залпом.

Слезы потекли по его лицу, но он был доволен собой. Мы оба гордились им..
С этого момента бывшие враги стали настоящими друзьями.
Может быть тип руководства, который я описал, был необычен для заокеанских вооруженных формирований. Слишком ортодоксален. Однако, бывший майор Фуллер показал, что это было  нормально для ВВС, в которых он прослужил большую часть своей карьеры. Я же, в свою очередь, могу заявить, что такой тип командования был нормальным и для Вооруженных Сил, в которых когда-то служил я.

Потеря двух сокурсников на теоритическом этапе обучения, впоследствии оказалось безобидной прилюдией для будущих трагедий.  
Это было только начало, ибо как мы не учились, как нас инструктора не драли на тренажёрах, однако первый же лётный день принёс нам ЧП.
На групповой стоянке, прямо перед ангаром, из стоящего с запущенным двигателем самолёта катапультировался наш сокурсник.

Согласно наставлениям по лётной подготовке на данном типе самолёта, перед первым полётом лётчик-инструктор обязан проконтролировать, как студент пристегнулся в кабине. Ремни, маска, радио шнур защитного шлема, противоперегрузочный костюм - всё должно быть застёгнуто и пристёгнуто, вставлено и подключено. Инструктор так и сделал, а потом занял своё место в задней кабине. Оба лётчика закрыли колпаки, курсант запустил движок, показал механику, чтобы убрал колодки из-под колёс, и запросил разрешение на выруливание.  
Не успел самолёт тронуться с места, как взорвалось остекление кабины, и мощный пороховой заряд унёс нашего сокурсника в небо. Не знаю точно - наложил ли в штаны инструктор, но огонь катапультного кресла студента слегка поджарил его, да плюс стеклом взорвавшегося фонаря ему посекло лицо и шею.

Должен  отметить, что на данном типе самолёта установлена несколько необычная система катапультирования. Стеклянный колпак кабины перед выстрелом кресла не сбрасывается, а взрывается. Для этого по периметру остекления и по центру, над головой лётчиков проложена пластиковая взрывчатка.
Курсант приземлился успешно, занятия на тренажёре по аварийному покиданию самолёта для него даром не прошли, инструктора госпитализировали, самолёт отправили на запчасти, а нас осталось девять.
Почти два месяца после начала полётов ничего особенного не происходило, мы летали по два раза в смену днём и ночью, в любую погоду пять дней в неделю. Субботу проводили на тренажёрах, вечером напивались в баре, а в воскресенье отходили от «вчерашнего» и после обеда играли в футбол.

Август 1945

На столе у Заботина лежала полученная три дня назад телеграмма из Москвы.

«Гранту N11438
Телеграфируйте: до сих пор ли связан Ваш знакомый с заводом, над чем сейчас работает и каковы ваши отношения. Если возможно, дайте подробное описание внешнего вида завода.
Директор.
14.08.45 г.»

Николай Иванович достал её из сейфа двадцать минут назад, внимательно перечитал, сделал короткие пометки у себя в рабочей тетради и позвонил в шифровальный отдел.
- Лейтенант Гнеденко у телефона.
- Игорь, зайди ко мне, - военный атташе вызвал к себе своего лучшего криптографа.

Пока Гнеденко шёл по коридору подвала посольства Николай Иванович добавил в тетрадь несколько предложений. Как только Игорь закрыл за собой дверь кабинета шефа, полковник указав ему на стул у письменного стола и сказал:
- Садись и записывай.

«Директору N241
Факты переданные Алеком:
1.      Атомная бомба взорваная во время испытаний в Нью Мехико и сброшеная на
Японию сделана из урана-235. Известно, что уран-235 производится на заводе в Клинтоне в количестве 400 граммов в день.
2.  Алек передал миллиграм окиси урана-235 в стеклянной трубочке и  десятую часть миллиграма урана-233 нанесённой тончайшим слоем на платиновую фольгу.
3. Он также передал письменный доклад о ядерных исследованиях. По его словам, он содержит все известные ему сведения включая внутреннее устройство заводов в Чок-Ривере и в Чикаго.
4. В связи с окончанием работы по «Манхетоновскому проекту» на заводе Чок-Ривер, Алек в скорем времени будет отослан обратно в Англию.
5. Осмотр внешнего вида завода по производству урана произведу сам.
6. В связи с огромной важностью полученных образцов урана, высылаю их лично с Ламонтом.

Грант.
17.08.45 г.»

Продиктовав шифровальщику телеграмму руководитель атташата отпустил Гнеденко, позвонил майору Романову и приказал зайти к нему.

- Такое вот дело, Лёша, - задумчиво начал Заботин, после короткого приветствия. - Нужно поехать туда, не знаем куда, и увидеть то, не знаем что. Директор приказывает чтобы мы дали описание внешнего вида завода в Чок Ривере. Из записей Мэя нам известно с мельчайшими подробнастями как завод устроен внутри. Физик там проработал достаточно долго, но так как его туда привозили всегда ночью, то кроме лесной дороги по пути из районного центра Петавава, огромного кубического здания самого завода и черной глади водоёма за ним, он ничего не запомнил. Ни о самом строении, ни о прилегающей к нему территории Мэй ничего толком не написал. И так, что мы имеем? Первое, завод находится в населённом пункте Чок Ривер. Деревня лежит в глубоком лесу, в ставосьмидесяти километрах на северо-запад от Оттавы. Второе, из объяснений Мэя мы уже знаем, что для работы атомного реактора необходим большой объём воды. Чок Ривер находится в паре сотен метров от длинного и узкого озера Корри. Значит атомную лабораторию они строят в этом селе на берегу водоёма. Наша задача обнаружить местонахождение и, по возможности, сделать фотографии объекта. Для этого мы воспользуемся старыми связями, - Заботин открыл сейф и достал из него папку с надписью «государственные служащие Канады» на ней. - Помнишь, во время банкета, двадцать третьего февраля, здесь был толстяк из Королевской конной полиции? Он командир роты ветеранов, которая охраняет лагерь с немецким военнопленными. Лагерь расположен в десяти километрах от Чок Ривера. Вот от туда мы и начнём поиск лаборатории. Понял?
- Да, Николай Иванович, Ваш замысел я понял и предлагаю действовать по отработанной схеме. Оденемся в парадную форму, повесим на грудь все имеющиеся ордена, возьмём ящик «Московской», закуски на три-четыре дня и наведаемся в лагерь, отпраздновать победу и проверить как наш приятель немчуру стережёт. Оттуда найдём подходы к лаборатории.
- Нет, Лёша. Не пойдёт. С нами искать завод он не поедет, ни трезвый, ни пъяный, а без него мы либо заблудимся, либо нас задержат и будет скандал, - Николай Иванович расстегнул воротник кителя и задумался. - Поэтому, сделаем так. Я поеду в сивильном, и один. Прикажи подготовить мне мою машину, несколько удочек и снасти для рыбалки на пресноводных рыб. А также, купи в магазине по моему размеру сапоги, куртку, штаны по-плотнее, сетку противокомаринную и свитер. Сделай это сегодня же, я планирую выехать завтра, рано утром.
В десять утра следующего дня Заботин остановил свой «Пакард Клиппер Двадцать Один» в нескольких метрах от ворот лагеря. На арке над ними чёрной краской было написано: «No. 33 Internment Camp». Николай Иванович не спешил выходить из машины. Он смотрел в зеркало заднего вида на пустынную, проложеную среди высоченных сосен, грунтовку и анализировал полторы сотни километров пути от советского посольства на улице Шарлотты до ворот «Кэмпа «Пи». Именно так в документах для «служебного пользования» обозначался «Тридцать третий лагерь для временно задержанных» на Оранжевой дороге у озера Центральное в окресностях Петававы.