"...кстати, про Солягу..."
О БЕДНОМ КУРСАНТЕ НАПОМНИТЕ СЛОВОМ
Начальник лагерного сбора п/п-к Юзе объявил тревогу на выходные и никто официально не покинул расположение аэродрома. Дело было к вечеру, делать было нечего.
Инструкторский состав готовился к культурному мероприятию, а мы, курсанты, к – АКУЛЬТУРНОМУ, и процесс пошел.
В коттедже, где жили сотрудники пищеблока Чебеньков и Оренбурга, вовсю шла подготовка к вечерне-ночному рациону: девочки готовили свои щелочки, а мальчики…
А мальчики переодевались в девочек!
Не помню точно кем был озвучен кличь – «ДАЕШЬ ИНСТРУКТОРАМ ДОСТОЙНУЮ ПРОГРАММУ»; но
Клава, Шара и Маня залезли в окно к официанткам Оренбурга-2 с тонизирующим содержимым под названием “СОЛЯГА – любовь моя”, которое настаивалось на птичьем помете с таким расчетом, что употребляя продукт, клиент часа два заливается соловьем с песней ЗА ЖИЗНЬ, а на утро долго кукарекает в ближайшем заведении типа СОРТИР.
Девочки предупредили влезшую в окно группу курсантов о том, что в соседней комнате, где располагались их коллеги из соседнего полка, будут собираться инструктора Чебеней, и что они, наши девчата, тоже приглашены на вечерние посиделки и последующие "полежалки".
Конечно, при женском раскладе, когда с одной стороны чаши весов на кону стоят большие сформированные инструкторские я*ца, а на другой – лишь недавно оперившиеся курсантские мешочки; - первые всегда предпочтительнее, но не в нашем случае.
И, как говорил охотник до девичьих сердец летчик-АС, заваливший в свое время немало МЕССЕРов:
«О сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух,
И опыт, сын ошибок трудных,
И КЛАВА, парадоксов друг,
И случай, Бог-изобретатель»
Наши официантки, хотя иногда и придерживались в общении с курсантами классика более ранней эпохи, который сказал не в 18-м, а в 19-м сонете: «Гуляй, Вася...», но все-таки понимали своим крохотным серым веществом, что курсант куда более интересен и перспективен для ее социально незащищенной профессии. Поэтому они не решились жестко ответить нам отказом, а лишь ограничились предложением накатить по-маленькой.
Наш расчет на СЛУЧАЙ БОГ-ИЗОБРЕТАТЕЛЬ в лице принесенного содержимого оказался верен, потому как последнее сыграло такое волшебное воздействие на хрупкие женские организмы, что лампа Алладина и борода Хоттабыча просто рядом не стояли и мы начали готовить "настоящее БОЛЛЕРО" предстоящего БАРДЕЛЬЕРО.
Решение о приодевании КЛАВЫ созрело быстро, словно тост у генерала-Михалыча из «Особенностей национальной охоты» - в ход пошли: бритвенный станок, косметика, парик, накладные ресницы и ногти, и, конечно же, никуда не деться было от объекта вожделения всех фетишистов – черных колготок, которые с трудом налезли на мои окорока. Могучий торс прикрывал женский узорчатый халатик, под которым находился лифон, набитый носками и носовыми платками.
За полчаса кропотливой работы начинающих визажистов МАНИ и ШАРЫ, я превратился из Гадкого утенка в шикарную Бабс БАБАРЛЕЙ - тетю из Бразилии, где много-много диких обезьян.
"С добрым утром, тетя ХАЯ!
Вам привет от Мордыхая,
Он живет на пятом авеню…"
- доносилось из соседней комнаты чебеньковских гостеприЁмочек.
"С добрым утром, тетя ХАЯ,
Ай-я, Я-й!
Вам посылка из Шанхая,
Ай-я, Я-й!
А в посылке три китайца,
Ай-я, Я-й!
Три китайца красят яйца
Ай-я, Я-й! "
- вторили мы, подпевая в три голоса через стенку ДВП.
Вечерело. Инструктора подтягивались к заветному коттеджу...