ТЕМА: Размышления на тему: Откуда исходит угроза миру!?

НА ЗАДАНИЯ ЛЕТЯТ RB-47Н

Наиболее массированно самолеты-разведчики RB-47 были использованы против Советского Союза в операции "Хоумран" ("Дорога домой"), одобренной президентом Эйзенхауэром в начале февраля 1956 года. Для ее осуществления на авиабазе в Туле в Гренландии было сформировано специальное соединение под командованием бригадного генерала Хьюитта Уэллса, состоявшее из 16 самолетов RB-47Е, 28 заправщиков КС-97 и 5 новейших RB-47Н. Последние машины, помимо фотокамер, уже могли нести в бомбовых отсеках аппаратуру радиоперехвата и радиолокационного слежения с тремя офицерами-операторами ("воронами"). Один из таких опытных "воронов" Брюс Бейли, участвовавший более чем в 400 шпионских полетах (с 1958 по 1974 г.), так описал суть своей работы: "В ходе выполнения задания мы не раз делали ложные маневры в сторону советской границы (?!), чтобы заставить Советы включить дополнительные радиолокаторы. Несомненно, что радиолокаторы русских не работают все время. Зачем раскрывать свои карты? Поэтому самолеты радиолокационной разведки обманывают операторов радиолокаторов - умышленно летают на близком расстоянии в надежде, что подключатся другие радиолокаторы. Радиолокаторщики уже не попадаются на этот обман так легко, как раньше. Опытный бортовой оператор-разведчик изучает не только сигналы РЛС. Он может перехватывать данные секретной радиосвязи. Однако основным назначением самолета радиолокационной разведки является получение данных, с помощью которых определяются методы подавления радиолокаторов противника".

По мнению американских исследователей Херша и Бэмфорда, все это необходимо было на случай, если "их ядерные бомбардировщики могли получить приказ атаковать Советский Союз или ответить на его первый удар. Соединенным Штатам при этом требовалось располагать сведениями о месторасположении и потенциальных возможностях каждой советской радарной установки и каждого противовоздушного объекта, чтобы гарантировать прорыв достаточному количеству своих самолетов".

Кроме того, американских самолетов-разведчиков RВ-47 в качестве первоочередных объектов очень интересовали первые советские атомные подводные лодки, стратегические бомбардировщики - носители ядерных боеприпасов Ту-4 (аналог их В-29 "Суперкрепость"), Ту-95 ("Медведь"), реактивные М-4 ("Бизон"), Ту-16 ("Барсук") и места их базирования, испытательные полигоны ядерного оружия в Семипалатинске и на Новой Земле ("Банановый остров", как его окрестили янки), ракетного оружия в Капустином Яру и в Тюратаме. Летая вдоль границ и над территорией СССР, самолеты-шпионы собирали телеметрические данные и радиосигналы, передававшиеся в эфир во время запусков МБР, что позволяло составлять представления о работе ее бортовых систем, определять расход топлива, скорость движения ракеты, оценивать в реальном времени успехи советской ракетно-ядерной программы.

Суть операции "Хоумран" состояла в том, что все северное морское побережье СССР протяженностью более 5 тыс. 600 км условно было разделено на три участка. Первый наметили от Кольского полуострова до о. Диксон в Карском море. Второй - от Диксона до Тикси в море Лаптевых. Третий - от Тикси до Берингова пролива. Каждый экипаж разрабатывал себе индивидуальный план полета. По общему замыслу, каждый самолет RВ-47Е должен был сопровождать RВ-47Н. Роль ведущего выполнял RВ-47Е, ведомого - RВ-47Н. Перед их взлетом в воздух поднимался заправщик КС-97. "47-е" догоняли его над Северным полюсом, где и дозаправлялись. Ежедневно на задание планировались 4-5 пар разведчиков. Каждый экипаж знал только свою задачу и не имел представления о том, что будут делать другие. От полюса пары самолетов летели к советскому побережью по своим маршрутам, как с востока, так и с запада. RВ-47Е фотографировал искомые объекты, а RВ-47Н следил за эфиром и фиксировал сигналы РЛС, вызванные вторжением. Большая часть самолетов проникала в воздушное пространство Советского Союза на несколько километров, но некоторые долетали и вплоть до Урала. Все полеты выполнялись в светлое время суток. Всего в ходе этой операции за семь недель американские пилоты сделали 156 вылетов, в том числе 1 массированный, когда 6 мая 1956 года шестерка RВ-47Е прошла над Амбарчиком до Анадыря и обратно. При этом ни одна машина потеряна не была. Перехваты же МиГов были осуществлены только в 3-4 случаях и то безрезультатно. Официальный протест Москвы на операцию "Хоумран" последовал 14 мая того же года. Как повелось, Вашингтон в ответной ноте сослался на "ошибки пилотов в сложных погодных условия Арктики".

Еще один повод для протеста дал самолет-разведчик RВ-47 26 июля 1958 года, нарушивший границу СССР в районе Каспийского моря и углубившийся в его воздушное пространство на 15 км. Этот и последующие полеты санкционировал опять же лично Эйзенхауэр, утвердив в конечном итоге операцию "Хот шоп" ("Горячий цех"). В соответствии с ней самолеты, взлетавшие с турецкой авиабазы Инджерлик, должны были летать вдоль советско-иранской границы и фиксировать испытательные пуски МБР на территории СССР. Для этой цели к марту 1958 года туда перевели 3 новых самолета-разведчика ЕВ-47Е, получившие наименование "ТТ" (или "номер два"). На этой модификации в носовой части устанавливалась Т-образная антенна, а в бомбоотсеке размещались всего 2 "ворона".

Вплоть до весны 1959 года ЕВ-47Е парили в небе над Ираном и ожидали пусков советских ракет. Иногда выше их совершали патрулирование и известные самолеты-шпионы U-2.

ЖЕРТВЫ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ

Итак, в 10.00 по гринвичскому времени самолет-разведчик RВ-47Н, ведомый капитаном Палмом, стартовал из Англии и взял курс на Норвегию и далее на СССР. Примечательно, что весь полет янки в самой Норвегии контролировала их спасательная станция запасного аэродрома Буде, работавшая на приеме в течение всего полета RВ-47Н и расположенная на северо-западе страны. Туда же экипаж воздушных "рыцарей плаща и кинжала" должен был сесть в случае непредвиденных обстоятельств.

Обогнув мыс Нордкап, самолет лег на курс параллельный побережью Кольского полуострова. Периодически включая бортовую РЛС, Маккоун проверял расстояние до советского берега, которое стремительно сокращалось. Дважды штурман давал поправки в курсе своему командиру, на что следовал неизменный ответ: "Я знаю". Палм действительно знал, что делал, направляя свою машину в сторону Архангельска. По мнению Маккоуна, у "Уильяма (командира. - А.П.) имелся прекрасный штурманский опыт. Ведь он облетал практически весь земной шар".

Шел пятый час полета. Позади остались нейтральные воды. Впереди всего лишь в трех десятках километров находился советский мыс Святой Нос. Как вдруг второй пилот Фримэн Олмстед заметил в 3-5 км от них след реактивного выброса русского МиГа. Но Уильям Палм оставался невозмутимым и продолжал углубляться над советской территорией.

Рассказывает полковник в отставке Василий Поляков:

"В тот день 1 июля 1960 года я нес боевое дежурство во 2-й готовности на аэродроме под Мурманском. Команду "Воздух!" дали сразу двум экипажам: мне на МиГ-19 и второму - на Су-9. Мне на МиГе сделать взлет было легче, нежели товарищу на "Сухом". Пока он гермошлем наденет, комбинезон... минут 10 потребуется. Американцы в те годы обнаглели совсем. Пользовались своим преимуществом по высоте и скорости и безраздельно бороздили наше воздушное пространство. Главной целью RВ-47 были советские радары. Часто они подходили к границе фронтом со стороны Норвегии, затем разворачивались на 180 градусов и уходили. При этом засекали работу включавшихся наших РЛС.

Со временем набирались опыта и мы. До поступления в Армавирское военное авиационное училище я окончил аэроклуб. В 1952 году состоялся наш первый выпуск на реактивных истребителях МиГ-15. Через пять лет я стал командиром звена, еще через год был принят в ряды партии.

Службу начинал в Ленинградской армии ПВО, в Эстонии.

Когда 1 июля меня подняли на нарушителя, я еще не знал, что это был RВ-47. После наведения на него дали команду: "Перезарядить оружие!" Помимо пушки, на любом МиГе висели еще НУРСы. Доложил: "Цель вижу. Что делать?" В ответ: "Подойти поближе и определить". Выполнил, приблизился со стороны правого крыла разведчика примерно до 30 метров и в соответствии с международными правилами подал ему сигнал: "Внимание! Следуйте за мной". Но RВ-47 вместо выполнения команды попытался оторваться от меня..."

Заметив за спиной подошедший МиГ-19 Василия Полякова, Фримэн Олмстед закричал: "Внимание, внимание, истребитель по правому борту!" Уильям Палм оглянулся и воскликнул: "Черт, из какого ада выпрыгнул этот русский парень?" Прошло ровно 8 часов полета. По команде командира второй пилот перебрался в кормовую башню к пушкам. По рекомендации штурмана Джона Маккоуна Палм начал выполнять поворот налево. Там, по карте, лежал "Банановый остров", где "Москва в 1955 году построила новый ядерный полигон".

"После явного неподчинения, видя что шпион пытается покинуть наше воздушное пространство, я запросил КП: "Цель уходит. Что делать?" - продолжает вспоминать Василий Поляков. - После продолжительной паузы последовала команда: "Уничтожить!" Я сделал два залпа, и RВ-47 загорелся..."

В тот день Василия Амвросиевича наводил на перехват один из старших офицеров полка. После последнего доклада Полякова он растерялся. Еще свежи в памяти всех были события со сбитием Пауэрса. Тогда от своего же огня погиб и летчик-истребитель на таком же МиГ-19 старший лейтенант Сергей Сафронов. В соединениях и частях Войск ПВО были объявлены соответствующие приказы, виновные понесли суровые наказания - снижены в должностях, в воинских званиях. Правовой режим охраны границы был еще не отработан...

Увидев огни выстрелов из пушек МиГа, Олмстед привел в работу свои пушки, но безрезультатно. Русский летчик оказался точнее. После первой очереди объяло пламенем двигатели под левым крылом. Самолет стал резко терять высоту. Вторая 20-секундная очередь принесла еще большие разрушения. Палм отдал приказ: "Приготовиться! Приготовиться!" Все поняли, что речь идет о выброске с парашютами. Всего 10 секунд командир и второй пилот пытались восстановить управление машиной, но потом Палм был вынужден скомандовать: "Прыгаем! Прыгаем!"

Палм, Олмстед и Маккоун выбросились с парашютами. Последним двоим по приземлении на воду удалось вскарабкаться на свои спасательные плотики. Командир запутался в парашютных стропах и захлебнулся. Не повезло и трем "воронам", ушедшим на дно Баренцева моря вместе с обломками самолета.

Через 6 часов Олмстеда и Маккоуна, а также тело Палма, подобрал советский траулер. Их, как и Пауэрса, доставили в Москву, на Лубянку, в КГБ СССР на допрос. Останки их командира передали представителям Соединенных Штатов.

"Когда я вернулся на свой аэродром, сразу же написал боевое донесение, - рассказывает Василий Поляков. - Время моего дежурства еще не вышло, и прилетевший командующий спросил меня: "Могу ли я продолжать дежурить?" Я ответил: "Конечно". Сначала у командования даже были сомнения - не свой ли это был Ту-16. Но объективные средства фотоконтроля подтвердили, что это американский RВ-47. Чуть позже в полку поползли слухи, мол, самолет не надо было сбивать, с американцами дескать начались переговоры и в верхах недовольны. Через три дня мне приказали прибыть в Москву. Жена плакала, мол, посадят тебя. Сослуживцы похлопывали по плечу, держись, или со Звездой Героя вернешься, или сразу в кутузку отправят. Хотя сработали мы предельно четко, самолет нарушил госграницу, шел на Архангельск, на мои сигналы не реагировал, и тем не менее со мной могли поступить по-всякому.

В столице, на Лубянке, я присутствовал на очной ставке со сбитыми мной Олмстедом и Маккоуном. Их допрос проходил параллельно с завершением следствия по делу их коллеги Пауэрса. И второй пилот, и штурман признали, что их самолет нарушил наше воздушное пространство.

А 12 июля состоялся Указ Верховного Совета СССР о награждении меня "за выполнение боевого задания по уничтожению самолета-разведчика США, вторгшегося 1 июля 1960 года в пределы Советского Союза", орденом Красного Знамени. В Кремле награду я получал из рук лично председателя Леонида Ильича Брежнева".

Итогом уничтожения RВ-47 стали требования турецких и японских властей от янки ликвидировать их секретные базы самолетов U-2 на своих территориях. Турцию также тайно покинули и британские пилоты, привлекавшиеся для разведывательных полетов против СССР. Через 7 месяцев Моккоун и Олмстед были переданы на родину. Однако шпионские рейды американской авиации над советской территорией продолжались. Их история хранит еще немало тайн и загадок.

1987 год. В районе Персидского залива бушует Ирано-иракская война, которая крупным мировым игрокам толком поднадоела. Дошло до того, что США направили туда свои корабли для охраны судоходства (нефтяных танкеров). 17 мая 1987 года фрегат USS Stark находился на обычном патрулировании в Персидском заливе вблизи объявленной Ираком зоны боевых действий и наблюдал на радарах как дружественные иракские самолеты время от времени летят бомбить иранские танкеры. Приближался вечер и ничего не предвещало беды. 

Да и чего экипажу переживать. USS Stark был новым кораблем с хорошим и современным зенитно-ракетным вооружением. В его задачи входили эскорт конвоев и противовоздушная оборона. Корабль имел непрерывную связь с самолетом дальнего радиообнаружения Саудовской Аравии, со штабным кораблём «Ла Саль» и другими кораблями США поблизости, а все данные о кораблях и воздушных целях передавались в режиме реального времени. Однако никакие средства обороны не уберегут корабль от человеческого фактора.

Примерно в 20-15 командир фрегата капитан Бриндел получил сообщение о том, что иракский самолет, предположительно «Мираж F1» следует курсом на юго-восток и находится на расстоянии 200 морских миль от корабля. Затем в 20-43 было получено сообщение, что самолет летит на высоте 915 метров и продолжает сближаться с фрегатом сократив расстояние до 120 миль. Уже в 20-55 самолет был обнаружен уже и бортовой РЛС USS Stark. Мираж продолжал лететь на небольшой высоте по направлению к кораблю. Такие действия самолета в боевой обстановке можно было бы расценить как выполнение маневра для проведения ракетной атаки на корабль. Однако от дружественного «Миража» этого не ожидали. 

В 21:00 оператор поста наблюдения за воздушной обстановкой доложил в боевой информационный центр (БИЦ) о том, что «Мираж» находится в 45 милях от фрегата и следует курсом на корабль. Он предложил вахтенному офицеру сообщить на борт самолёта на частоте 243 МГц, принятой для переговоров в международных водах, о приближении к боевому кораблю ВМС США. Но вахтенный офицер БИЦ решил повременить с подачей радиограммы, ибо считал, что через несколько минут самолет отвернёт со своего курса. Это оказалось роковой ошибкой. Уже в 21-05 был зафиксирован сигнал поисковой РЛС «Миража», а в 21-07 самолет приблизился к фрегату на расстояние 15 миль. И только тогда вахтенный офицер приказал передать предупредительную радиограмму на самолёт и доложить о ситуации капитану корабля, который в это время был в своей каюте.

В 21-09 была дана радиограмма следующего содержания: «Неизвестный самолёт, это боевой корабль ВМС США. Ваш курс 78°, дистанция 12 миль. Назовитесь и сообщите ваши намерения.». Ответа на нее не последовало. На тот момент иракский пилот уже захватил цель и пустил ракеты. Впередсмотрящий, находившийся на мостике с левого борта корабля, увидел яркую вспышку. Была объявлена боевая тревога. Была вновь дана радиограмма «Миражу», но тот снова не ответил. Экипаж пытался занять боевые посты и включить систему постановки помех, а самолет был захвачен радаром, который однако не был переключен в режим наведения ракет. Но все уже было тщетно. Впередсмотрящий сообщил, что видит приближение ракет, которые не были видны на радаре. В 21 час 10 минут 5 секунд первая ракета ударила в левый борт фрегата ниже мостика, но не взорвалась, распавшись на части. Через 25 секунд вторая ракета попала чуть выше места попадания первой ракеты и взорвалась в кубрике старшинского состава.
Удар двух ракет и взрыв второй вызвал серьезные повреждения конструкции, нарушил водонепроницаемость корабля и разорвал пожарную магистраль. Комбинация взрыва второй ракеты и неиспользованного топлива из обеих ракет вызвала сильный пожар, который быстро охватил помещения в местах попадания ракет. Основные системы и механизмы лишились электроэнергии, «Старк» потерял ход и управление. Была потеряна вся связь корабля, из-за чего пришлось пользоваться резервным узлом связи, чтобы вызвать подмогу. Внутренние помещения корабля затягивало ядовитым дымом. К пожарам добавился значительный набор воды из-за пробоин в корпусе ниже ватерлинии и разорванной пожарной магистрали. Вскоре корабль накренился на левый борт на угол 16 градусов. Экипаж долго и упорно боролся с повреждениями, но численности пострадавшего экипажа не хватало.

В 23.20 на помощь горящему фрегату подошел буксир. Мощными струями воды удалось охладить нос, где могли сдетонировать ракеты в пусковой установке. На сигнал бедствия прилетел даже иранский вертолет. Вскоре подошли корабли флота США USS Waddell и Conyngham, которые присоединились к спасению фрегата. Благодаря титаническим усилиям и слаженной работе расчётов борьбы за живучесть удалось предотвратить детонацию боекомплекта и потушить пожар. После контр-затопления правого борта для выравнивания корабля, USS Stark был взят на буксир и уже 18 мая прибыл в порт Манама. 

В итоге, корабль вышел из строя более чем на полтора года. От взрыва, пожара и ранений скончалось 37 членов экипажа, еще 21 были ранены. Атаковавший USS Stark иракский пилот спокойно ушел на аэродром и так и не был идентифицирован. Возникают сомнения даже на счет того, а точно ли это был «Мираж». Но точно определено, что фрегат был поражен двумя французскими противокорабельными ракетами Exocet, которые уже успели прославиться в ходе Фолклендской войны. 

Главным виновным по результатам расследования был признан капитан Бриндел. Комиссия, которая изучала инцидент, рекомендовала отдать его под трибунал, но в итоге он отделался строгим выговором и увольнением со службы. Вахтенный офицер БИЦ, лейтенант Монкриф также был обвинен в произошедшем и в итоге ушел в отставку по собственному желанию. 

Ирак вначале заявил, что корабль зашел в зону боевых действий, но вскоре Саддам Хуссейн Саддам принес публичные извинения за данный инцидент, заявив, что пилот самолёта принял фрегат «Старк» за иранский танкер. Но денежную компенсацию от Ирака пострадавшие получили только в 2011 году.

Инцидент на корабле USS Stark демонстрирует проблему, которая может возникнуть при получении серьезных повреждений и больших потерь среди экипажа. Хотя команда фрегата смогла выполнить первоначальные действия по устранению повреждений, USS Stark был спасен только при помощи других кораблей. Кроме того, этот случай демонстрирует опасность крупных противокорабельных ракет для корабля. Такие ракеты представляют тройную угрозу для кораблей: их первоначальный удар может пробить корпус корабля; взрыв боевой части может вызвать серьезные повреждения обшивки, внутренних помещений и конструкции корабля, а также вызвать пожары; и, наконец, неиспользованное топливо из ракеты может вызвать чрезвычайно сильный пожар, который трудно потушить, и который быстро распространяется по кораблю. 

Ну и последний вывод. Даже самая лучшая система защиты не исключает человеческий фактор.

Автор: Эмир Сарайлич