«Старлеев» не давать!

     Как-то так получилось, что нам с братом удалось за первые два года службы вызвать к себе стойкую неприязнь замполита полка. Даже странно было, что подполковник, замполит полка, занимался двумя штурманами-лейтенантами. Самое интересное, что ничего такого выдающегося мы не совершали. Мы не пили беспробудно, регулярно ходили на службу, летали хорошо, а я, - так даже прекрасно. Через три месяца мы уже имели 3-й класс, через 9 месяцев я летал с места штурмана корабля, в эскадрилью влились без особых проблем. Но что-то, по замполитскому мнению, было не так.
     Вот сами посмотрите. Если «набить лицо» мужу его дочери, старлею, - разве это повод для того, чтобы лейтенантов вызывать в кабинет замполита, и драть, как «козу товарища Сидорова»?  Ведь вполне достаточно для этого и командира отряда. Надо заметить, что нам повезло с командиром и замполитом АЭ, Рыков и Терентьев были прекрасными людьми, в обиду нас не давали, всячески пытались сгладить некоторые «шероховатости». Создавалась странная ситуация – в АЭ к нам особых претензий не было, меня даже приняли кандидатом в члены партии, а замполит полка создавал мнение, что страшнее нас в полку «зверей нет». Если быть честным, тем более теперь, по прошествию времени, «подарками» мы не были. Независимые, нахальные, все время «умничающие», не признающие авторитетов, готовые лезть в драку по любому поводу, тем более, их сразу два, любой «подвиг» автоматически умножался на два. Брат устойчиво холостяковал, пользовался успехом у женской части гарнизона, жил в отдельной комнате в общаге, - все это создавало не очень хороший «имидж». И лошадь угоняли, и в полете спали, и гарнизон в Ленино самостоятельно покидали, - кто бы из нас это не вытворил, считалось, что мы всегда вместе. Короче, к тому времени, когда пришло время «писать» на «старлеев», о нас в управлении полка сложилось устойчивое мнение – «Старлеев не давать!».      Это мнение нам довел командир АЭ, который посетовал, что он сам представление подписал, но замполит полка сопротивляется. Очень плохая складывалась перспектива. И тут нам помог ЗНШ полка по боевой подготовке, Олег Свеженцев.
Раньше не было этих компьютеров, вся документация отрабатывалась ручным и машинописным способом. Мы умели чертить и писать тушью, эти способности скрыть не удалось, многие «методички» были нарисованы руками «этих разгильдяев». В полку отработали «План боевой подготовки» на год. На следующий день этот план командир полка должен был представлять командующему на предварительное рассмотрение. Не помню, что произошло в штабе, но план оказался безнадежно испорченным, - то ли «селедку в него завернули», то ли портвейном залили во время очередных «боев», но план больше не существовал. Командир полка «Лаврентьич» порвал всех на тряпки, но это не слишком помогло. До прилета командующего оставались полдня и ночь. И вот Олег Свеженцев взялся этот план возродить. Он забрал на сутки нас с братом, двух машинисток, и закипела работа. Сами представляете, «нарисовать» более 100 листов, расчертить, заполнить таблицами и цифрами, - это была адская работа. Когда утром командир полка в очередной раз с тоской спросил, что будем показывать командующему вместо плана, Олег с гордостью показал новый план. «Лаврентьич» просто обалдел. Надо отдать должное командиру, в своей радости он не забыл спросить, кто это сделал? И Олег сказал, что если бы не эти братья, то плана не было. И тут же ввернул, что замполит запретил отправлять нам документы на «старлеев». Командир полка Солдатов быстро «вскипал», поэтому он тут же дал команду принести документы ему на подпись. На глазах у нас, командир представления подписал, и даже прошелся по замполиту, мол, нельзя «гробить» таких хороших ребят. Вот так мы и получили очередные воинские звания. И долго еще в полку говорили, что всем на «старлеев» «написали», а мы себе - «нарисовали».

Очень коротко.
Сижу на КДП. Выпустили пару «бэкфайеров» на радиус. Пара собралась, пошла на маршрут, отошла на 200 км. Слышу, легкая паника в паре, переходят на рабочий канал, чтобы мы не узнали, о чем будут разговаривать. Но дураков  на КДП в этот раз нет, сам перехожу на их канал, слушаю.
Ведущий: 546, подойди поближе.
Ведомый: Подошел.
Ведущий: Ещё ближе подойди, посмотри, что там у меня под брюхом?
Ведомый: Посмотрел, все там нормально, ничего нет.
Ведущий: Вот и я чувствую, что ничего нет, а раньше там ракета висела.
?????
Крылатая ракета отвалилась самостоятельно, «блуждающие токи» забрели в цепь аварийного сброса.
Опять сижу на КДП. Выпускаем дивизию на удар. Наш полк взлетает со своего аэродрома, соседи – с Май-Гатки, 45 км южнее. Общее руководство наше. Оба полка нормально взлетели, начали сбор. Прошло около часа. Докладывает ведущий группы соседей (зам. нач. ОБП ВВС): «Возвращаюсь с посадкой к вам, топливо убывает со страшной силой, самолет не тянет, подфорсаживал». Зашел, сел, зарулил, приехал на КДП. Заходит боком, сопит. Потом матерно выражает давно известную мысль о том, что в один самолет нельзя сажать двух инспекторов. Мы соглашаемся, но интересуемся подробностями нештатной выработки топлива и отсутствия тяги. Оказалось, что «эта сволочь» (второй инспектор) не убрала шасси, но экипаж об этом узнал только при попытке выпустить их на посадке. Молча смотрим на командира корабля, ждем продолжения. И ещё, гады-техники не «расшторили» лампочки положения шасси после ночных полетов. А он один – «в белом», и в ВВС он сам доложит, без лишних подробностей, пустяки все это. Главное, что колеса не отвалились, когда он «подфорсаживал».

Снова сижу на КДП. Тренируемся пускать крылатую ракету со сверхзвука. Отказ гидросистемы,  балка с ракетой не убирается в брюхо, посадка запрещена. Ничего смертельного, сейчас будем сбрасывать ракету. Сбрасывать будем в зоне сброса, под моим контролем. Запускаем вертолет, туда садится ст. штурман дивизии, чтобы сразу после сброса обследовать и обозначить место падения ракеты. Все сделали по уму. Ракету сбросили в 10 км по курсу взлета, вертолет пошел на осмотр.
Но вот что странно, – ракета до сих пор не обнаружена.
Я – не брал, ст. штурман дивизии – тоже.

Армия – школа жизни.
Пришел с нами в полк  правачок. Приличный парень, летать умел, с товарищами быстро сдружился. Но не без недостатков. Он не пил, не курил, не матерился, по девкам не бегал. И попал он в экипаж к будущему орденоносцу, будущему «Заслуженному военному летчику», будущему «Летчику-снайперу», будущему командиру полка. Ничего плохого я о его командире сказать не могу, мы все время вместе прослужили, вместе и уволились.
Так вот. Все произошло как в песне:
«А мне, непьющему тогда ещё,
попались пьющие товарищи….».
Через некоторое время Серега начал выпивать, закурил, из трех слов два были матерными. Появилась дурацкая привычка любое предложение начинать словом «Бл…». Как-то раз, когда он был уже майором, нач. КП, генерал его о чем-то спросил. Серега, задумавшись, так и начал ответ генералу – «Бл…., товарищ генерал…». Генерал не сразу и понял, кто здесь это слово.
Серега холостяковал. Но по девкам, как я уже говорил, не бегал. Просто не умел. Мой родственник, хорошо подготовленный холостяк, решил помочь Сереге. Выпили, пошли на танцы, познакомились. Потом брат проинструктировал Серегу, пожелал ему счастливого пути, пошел к себе. А Серега пошел домой к объекту. Мы с братом выпили, посидели с ребятами, ждали Серегу. Серега пришел. Но надо было видеть его в момент возвращения. Дело было зимой. Так вот, Серега вернулся из боя в одном коричневом шерстяном белье и резиновых сапогах на «босу ногу». Шапки, куртки, костюма, на нем не было. Мы кинулись его отогревать доступными средствами. Только через час Серега смог произнести свое любимое слово.
А все оказалось очень просто. Пришел Сереге в деревянный многоквартирный дом, удобства – на улице. Когда время подошло, Серега разделся, и решил быстренько сбегать на улицу, в удобства. Чтобы «сделать это по-быстрому», он всунул ноги в резиновые сапоги у двери, и побежал в одном белье. На дворе ночь, никто не увидит. Надо заметить, что выпил Серега к тому времени очень даже слишком, чтобы не стесняться. Вот и забыл и номер квартиры, и этаж. Потыкался в двери, где «послали», где не открыли…. Замерзнув, Серега помчался через весь гарнизон в общагу. Больше он по девкам не ходил, а просто женился. Но вещи к нему не вернулись, так как Серега так и не смог вспомнить ни девушку, ни адрес.

Служебный выходной.
Служебный выходной, - это такой день, когда на службу приходишь, но ничего там не делаешь. Обязательно надо себе устраивать, раз в две недели, иначе можно и с ума сойти. Потому, что обыкновенных выходных практически не бывает. То есть в календаре, в плане недели, они есть, а практически, - нет. В воскресенье обязательно кто-нибудь не заступит в наряд, или попытается заступить, но пьяный. И придется идти в штаб, организовывать замену, выдавать оружие, драть командира подразделения. А в субботу идешь ответственным по полку и гарнизону, проверяешь службу, ну и делаешь все то, что и по воскресеньям. Ведь и по субботам народу не хочется ходить в наряды.
Сегодня пятница. День, по всем показателям подходящий для служебного выходного. Проводим парковый день, удалось уговорить командира работать до 15.00 без перерыва. Народ доволен. Я тоже. Даже в 'секретку' не пойду, телеграммы читать не буду. Командир читал, как обычно - 20 листов бреда. В понедельник почитаю, и начнем отбрехиваться. Пойду, по штабу погуляю, посмотрю, чем народ занят.
Что-то у связистов дверь закрыта. Зачем? А почему с утра решили? Важное событие? Годовщина свадьбы, практически юбилей? Да, 11 лет, - круглая дата. Поздравляю. После первой не закусываю. Нет, вторую не буду. Кто старший? Начальник связи полка? Женя! Смотри, чтобы праздник не выплеснулся на улицу. Дверь закройте, а то сейчас поздравляющие набегут.
А кто это по картохранилищу ползает, делает вид, что карты подбирает? Здорово, Мишка! Да убери ты карты со стола, всю закуску раздавишь. К чему готовимся? День рождения? Чей? У тебя же в ноябре. А, у песика твоего. Понятно. Ну и пил бы с песиком дома, чего в штабе то? И песик придет? Нет, у него пропуска нет, в штаб я его не пущу, и не проси. И к командиру не ходи, все равно не пущу. А при чем тут командир? Крестный его? Чей? Песика? Ну, ты даешь! Ты всех охватил своим песиком, даже командир ему имя придумал. Какой-то пес полка получается, честное слово. Ладно, позже зайду.
Так, в туалете все в порядке. Правильно я их вздрючил. А то все с 1- м классом, снайпера, а в дырочку плохо попадают. Хорошо. Дверь железная, замок кодовый, а приоткрыта. Непорядок. Специальная дверь, а не на замке. Странно. Всем оставаться на своих местах, водку не прятать! Нет водки? У тебя нет водки? А что случилось? Всю выпили? Сейчас принесут? Фу, на сердце отлегло, я уже плохое подумал. Юра, ты же в отгуле. Решил в штабе отгулять? Дома жена пить не дает? Правильно делает, ты в штабе так часто пьешь, что хоть дома отдохни. А с кем гуляешь? С помощником? Так у него же служебный день. Хорошо. Предоставляю ему отгул авансом, обрадуй его, а завтра, в субботу, заступает в наряд, пусть зайдет ко мне на инструктаж, прежде, чем начнет отгуливать нечаянный отгул. А как ты хотел? Только так. Будешь умничать, вместе заступите.
Как дела в строевом отделе? Бумаг много? Да ладно, дальше ещё больше будет. Какой вопрос? Личный? Конечно, задавайте. Пообедать в штабе? Всем составом? И меня приглашаете? А что у нас будет на обед? Шашлыки, - это хорошо! Сразу после 15.00 и начинайте, подойду. Раньше нельзя, вас народ не поймет, все 'пашут' до 15.00 без обеда, а вы обедаете. Терпите.
А где разведчик? В штабе? Где конкретно? Вот и пилотка лежит? Да это его дежурная пилотка, создает 'эффект присутствия'. К 'метео' пошел? Зачем? Прогноз уточнить - это хорошо. Обстановку по картам будет изучать? Во время игры в преферанс? Пусть зайдет ко мне, как вернется, я ему новые правила расскажу. Нет, не игры в преферанс, а несения оперативного дежурства по воскресеньям. Раз не хочет сейчас обстановку на 'Решение' наносить, будет делать это во время дежурства, в воскресенье. Это не наказание, это практически поощрение. Только самым достойным я могу доверить оперативное дежурство в такой сложный день, как воскресенье. Считаю, что разведчик достоин.
Кто 'Я'? Моя жена? Я же учил тебя по телефону представляться. Что случилось? Нет, сегодня без обеда. Уже проголодался. Крабы? Буду. Только я один не ем крабов, это слишком серьезное дело, чтобы втихую лопать. С командиром буду, с замполитом. Давай вари, я через 40 минут шофера пришлю. Замполит, что ты сидишь, как замполит? Крабов будешь есть? А чем будем запивать? Найдешь? Молодец, готовься, через полчаса крабы подъедут. Командир! Сейчас будем крабов кушать. Замполит говорит, что у него есть, чем запить. А потом пойдем песика с днем рождения поздравлять, ты же там крестный отец. Не, мне ещё в строевой надо, там обед с шашлыками. К тебе вечером? А что будем делать? Просто проверить жилищные условия? Зайду. Жену брать? Возьму.
Вот так он и проходит, - служебный выходной.

Прошу извинить за небрежность.
Окончание "Удар по авианосцу".

Один мудрый инспектор ВВС так подвел итоги вылета: «Зачем эти «америкосы» тратят деньги на походы авианосцев? Ведь если они на шлюпке подплывут к нашим берегам, то мы в штабах сами себя передавим в панике. А выживших в давке добьет собственное командование, чтобы не делиться наградами».

Удар по авианосцу.

Расскажу, как это реально бывало. Все это происходило в самый расцвет наших Вооруженных Сил, в 1986 году. То есть это мы думали, что у нас расцвет, а оказалась - «стагнация».
Современный «муруканский» авианосец спокойно совершал плановый переход из Америки в Японию. Шел он давно известным маршрутом, в окружении своры боевых кораблей, по пути отрабатывал задачи боевой подготовки. Как только этот вражина вошел в зону досягаемости авиации ТОФ, нас «насторожили». Мы к этому давно привыкли, не сильно то и разволновались. Все шло нормальным порядком. Но авианосец решил с нами поиграться.  
Отряд боевых кораблей, во главе с крейсером УРО, был ночью отправлен в пролив Лаперуза, а одинокий авианосец, через Сангарский пролив, полез в Японское море. Вся наша разведка, и, так называемая космическая, этого разделения не увидела. Все думали, что АУГ идет проливом Лаперуза, поэтому не особенно и дергались. А главный гад шел 100 км южнее. Это мы потом узнали.
Чтобы враг не думал, что он может спокойно лазить вблизи нашего Сахалина, подняли пару Ту-16, - обозначить слежение за АУГ. Ту-22м2 решили не трогать, да и с продолжительностью полета, по сравнению с Ту-16, у них было слабовато. Вот в этой паре я и пошел на вылет. Лететь до врага – 200 км, отслеживать можно до 6 часов, чем мы и занимались. Вылет в ночь, на визуальный контакт выходить ночью запретили, вот мы и барражировали в 50 км от группы надводных кораблей, думая, что работаем по авианосцу. Надо знать, что мой РБП видит всего на 60 км, поэтому особо мы цели рассмотреть и не могли. Должен честно отметить прекрасный тактический прием командира АУГ. Чтобы мы не сомневались, что идет АУГ, нас периодически облетывали F-14, которые действительно взлетали с АМГ, крадущегося в это время Сангарским проливом в Японское море. Вот тогда я и узнал разницу между нашими и вражескими бортовыми огнями, понял, чем различаются импульсные, проблесковые, и пульсирующие маяки. Как говорится, - век служи, век учись. Когда отряд боевых кораблей пошел на юг, мы поехали на посадку.  
Приземлились, рассказали, что творили, а в штабах – паника. Капитан торгового флота увидел в проливе АМГ, сразу же доложил воякам, флотоводцы с ума сошли. Наш Ком. срочно вылетел в Монгохто, полк загнали в ДС. Пришлось идти спать в барак. Пока мы спали, АВМ вышел в Японское море, рассвело, все его и увидели. То, что творилось в полку, словами рассказать очень трудно. Командующий орет, комдив рычит, командир полка кричит, комэска матерится, штурмана, во главе с Главным, свою лепту вносят. В суматохе забыли поднять по «Тревоге» соседний полк. Я вам клянусь, что просто забыли. Когда вспомнили, то ко времени удара, назначенному Ком. ТОФ, они уже не успевали подготовить самолеты. Отбрехались тем, что АВМ близко, не успеем в воздухе дивизию собрать, мол, и полком справимся.

вот,- тоже почитайте, хорошо написано


http://www.bigler.ru/printable.php?story_id=A5725

Михееву,
Сергей Евганьевич, извините, ответил Вам, а идея писать сценарий принадлежит Галямову Илье-88.
Но сути дела это не меняет.

По следам политических событий.

Выборы.


     Должен заметить, что и во времена «тоталитарного режима», ну, тогда, когда Родина ещё высоко ценила своих «соколов», тоже были «выборы». «Выбором», в буквальном смысле этого слова, это действо назвать было нельзя, потому, что выбирать было не из кого, но отдавать свой голос за кандидатов «блока коммунистов и беспартийных» приходилось. Причем «выбирали», не смотря на время года и условия базирования.
     Поменяли нам условия базирования. Послали на все лето на Сахалин, якобы «минимум» полетать, да чтобы полосу подлатать. Вот и сидели мы на этом «острове свободы» уже третий месяц. Уже «иссиделись» полностью, организмы устали, требовали покоя и присутствия в комнате не только лиц одного с нами пола и экипажа. И случились тут «выборы». Как всегда этот акт «народного волеизъявления» назначили на воскресенье.
     «Старшим за все» в гарнизоне был матерый подполковник, летчик-снайпер, прозвище имел «Дед». При нем был замполит АЭ, почему-то тоже подполковник, по прозвищу «Товарищ жена». Прозвище это он получил после своего выступления на партактиве, где рассказал, как он дома общается со своей женой: «А я ей говорю, - товарищ жена, не время нам проявлять слабость…». Вот в такие надежные руки и передал политотдел дивизии ответственное дело – организацию выборов на полевом аэродроме. «Дед» разделил обязанности по-честному, а может, и по справедливости, - себе взял полеты, а все остальное доверил замполиту. И пусть молодежь не удивляется, раньше полеты были такой же неотъемлемой частью жизнедеятельности летных частей и подразделений, как, скажем, построения, или прием пищи. То есть летали мы на лагерных сборах, не жалея ни себя, ни авиационную технику, по 3-4 раза в неделю. И что удивительно, ведь и этой самой техники хватало на всех, и керосин по литрам не считали.
     В пятницу отлетали смену, в субботу провели «банно-стаканный» день, наступило воскресенье, день «выборов». Политотдел поставил задачу – до 12.00 доложить о 100%-ной явке избирателей на избирательный участок. Кто помнит, «День выборов» в те времена характеризовался разгулом демократии, то есть построение не проводилось, подразумевалось, что личный состав, воодушевленный очередными решениями партии, по зову сердца, с 07.00 начнет выламывать двери в избирательный участок. Но не сложилось с зовом сердца. Нет, «зов» был, но после «банно-стаканного» дня «звало» больше по пиву, а некоторых (О, ужас!), и по водочке. Но тут сказывались условия базирования. До ближайшего магазина, где все это продавалось, было далековато, нужно было снаряжать гонца в поселок Леонидово, а выборы гонца – дело посложнее, чем выборы в Верховный Совет. Короче, своевременный доклад в политотдел срывался по техническим причинам, так как народ был занят выборами гонцов, а не представителей «блока коммунистов и беспартийных».
     Но замполит «Товарищ жена» тоже был «не шиком лыт», прошел трудный боевой путь, ведь не зря же он, подполковник, служил у нас на «майорской должности», особенности поведения организмов по трудным дням знал по себе. И что вы думаете? Надо отдать ему должное, замполит знал толк и в политических технологиях! Все, что придумывают сейчас эти доморощенные политтехнологи  - это хорошо забытое старое. Представьте себе наше изумление, когда мы все услышали из громкоговорителя следующее объявление: «Около избирательного участка организована выездная торговля пивом». Сразу в массах проснулась политическая сознательность, ручейки избирателей, кто мог ходить, потянулись к избирательному участку, вернее, к пиву.
     «Дед» ходить не мог. Возраст, знаете ли, да и количество выпитого вчера, удерживали «Деда» в лежачем положении. Но «Дед» проявил командирские навыки, послал второго штурмана проголосовать, а заодно и пивка прикупить.
Отмазки, типа «у меня одного ботинка нет», во внимание не принимались. Второй штурман отдал  голос за кандидата, деньги за пиво, и вернулся с одной бутылкой пива, которую тут же, на глазах «Деда» и выпил. На немой вопрос «Деда» второй штурман пояснил, что замполит лично стоит рядом с продавщицей, и контролирует, чтобы в одни руки продавали только одну бутылку пива, и осталось только три ящика.
     Дело решил поправить правак. Это была легендарная личность, только ему «Дед» позволял расписываться за себя во всех документах тогда, когда сам этого уже не мог делать по причине дрожания рук. Попросив «Деда» ничему не удивляться, а спокойно выслушать доклад замполита о ходе выборов, правак убыл на избирательный участок. Через некоторое время прибыл замполит, начал докладывать о плохой явке, о том, что можем не уложиться в срок. «Дед» морщился, но терпел эту белиберду, потом послал замполита по комнатам, чтобы тот выгонял людей на выборы. Как только замполит ушел, в комнате появился правак, крикнул в коридор «Заноси!», и три прапорщика занесли три ящика пива.
     Все оказалось просто, и даже очень просто. Послав замполита к «Деду» на доклад о ходе выборов, правак скупил все оставшееся пиво, и отправил продавщицу домой, в Леонидово, подальше от гнева замполита. Мы все, кто жил в комнате «Деда», остались довольны действиями правака, «Дед» даже снял с него одно из множества имеющихся взысканий. А всем недовольным отсутствием пива товарищам мы объясняли, что надо было не отлеживаться в камерах, а проявлять политическую активность на выборах.
Попив пивка, отправив второго штурмана в Леонидово за более крепкими напитками, мы, во главе с «Дедом», честно отдали свои голоса за кандидатов «блока коммунистов и беспартийных».

Все мы проходили "курс молодого офицера". Это о нем.

«Орлята учатся летать».

     07.30 21 ноября 1978 года. Станция Ландыши, ДВЖД. Мороз – 25, снега – по колено, ветерок метров 10, дует все время в лицо. Несколько лейтенантов ВМФ спрыгнули с подножки вагона прямо в снег, подобрали свои чемоданы и сумки, побрели туда, куда пошли местные жители. «Там» стояла грузовая машина, оборудованная будкой, позже мы узнаем, что такие машины называются «коробка». Залезли в машину, дверь закрылась, куда-то поехали. Остановка. Дверь открылась, веселый «старлей», с повязкой на рукаве, заглянул в машину, внешним осмотром убедился, что посторонних нет, смеясь, сказал: «Вот и братья к нам приехали», закрыл дверь, поехали дальше. Машина опять остановилась, народ бодро прыгал в снег, только мы все сидели. Кто-то заглянул в машину, крикнул: «Конечная», мы вылезли на мороз и ветер.
     Вот так мы и прибыли к месту службы, в авиационный гарнизон Монгохто, где я и прослужил потом 26 календарных лет. «Мы», - это два брата-близнеца, месяц назад окончивших Ворошиловградское авиационное училище штурманов, отгулявших отпуск, и направленных для дальнейшего прохождения службы в 570 мрап 143 мрад. Узнали у пробегавших военных, где штаб полка, нам показали деревянный барак в 50 метрах от нас. Сходил в штаб, узнал у дежурного, что раньше, чем через час, нам там делать нечего, вернулся к своим. Холодно. Стоим, жмемся у гастронома. Сердобольная продавщица позвала в магазин греться. Уже лучше, теплей и веселей. От нечего делать осмотрели магазин, выбор продуктов не порадовал. Пошли покурить на улицу. Брат смеется, показывает на торец ближайшей к нам пятиэтажки. А там хорошо одетая женщина быстро снимает нижнюю часть одежды, присаживается в снег, делает свои дела, одевается и убегает. «Какие у них свободные нравы», замечаю я. Вот так, в перекурах и наблюдениях новой для нас жизни, и прошел час.
     Заходим в штаб полка. Дежурный, узнав, что мы штурманы, проводит в кабинет старшего штурмана. Представляемся матерому подполковнику, кроме него в кабинете два майора и капитан, как потом выяснится, штурманы полка. Подполковник, методом опроса, не заглядывая в наши бумажки, выясняет нашу подноготную. Его интересует всего несколько вопросов, - были ли на стажировке, на чем летали, какие оценки получили на «госах», и, что настораживает, сколько суток отсидели на гауптвахте в училище. Мы были на стажировке в Оленегорске, летали на Ту-16к10-26б, налетали по 70 часов, на «госах» получили «пятерки», да и с гауптвахтой все в порядке, - по 11 суток у каждого  в общей сложности. Теперь насторожился подполковник, его даже заинтересовало одинаковое количество суток и их неровное число.  Пришлось объяснять, что хулиганили мы сообща, наказывали одинаково, а сутки распределялись следующим образом – 3, 3, 1, 3, 1. Пришлось честно доложить, что причина ареста всегда была одна и та же – «самоволка с пьянкой». Ухмыльнувшись, подполковник повел нас представляться командиру полка.

"Орлята..."
(продолжение)

Со службой проблем не возникло. Очень помогло то, что мы были на стажировке, честно налетали там по 70 часов, кто понимает, тот знает, что 70 часов за три месяца, - это приличный налет. Система работы в полках Морской Авиации была одинакова на всех флотах, поэтому мы знали, чем нам заниматься. В наряды нас не ставили, дали неделю на подготовку к полетам и сдачу зачетов. Нас не надо было водить за руку, рассказывать про самолет. Надо заметить, что хитрый комэска очень облегчил себе задачу, выбрав себе боеготовых разгильдяев. Да и не были мы такими уж и разгильдяями. За неделю мы сдали зачеты, нарисовали необходимые карты, были готовы к полетам. Раньше никто не занимались такой ерундой, как «общая» подготовка к полетам, не вели никаких специальных тетрадей и конспектов, были только рабочие тетради, куда записывалась предварительная подготовка.
И вот наступил день предварительной подготовки к полетам. Так как мой экипаж был небоеготовым, то меня запланировали в экипаж отрядного. Спланировали контрольную зону в районе аэродрома, и полет по маршруту с тактическим пуском КР. Записал в тетрадь номер самолета, время взлета, состав экипажа. Заполнил бортжурнал, карта была уже готова, показал штурману отряда, - вот и вся подготовка. Потом пошли играть в футбол, пинали мяч до обеда. Игра в футбол на поле с метровым слоем снега очень закаляет физически, и способствует появлению зверского аппетита. После обеда был контроль готовности к полетам, где поспрашивали про порядок выполнения задания.
Первые полеты прошли прекрасно. Мне удалось не потеряться на незнакомой стоянке, найти нужный самолет. При полете в зону я даже смог рассказать штурману отряда, где мы находимся, проблем при работе с аппаратурой не возникло. Пообедав, слетали на маршрут,  все получилось. После полетов вернулись в общагу, зашел штурман, я ему все рассказал. Даже выпили немного за первые полеты. С чистой совестью лег спать, завтра опять предварительная подготовка.
На предварительной подготовке штурман отряда кратко подвел итоги вчерашних полетов, сказал, что летать я умею, контроль в летную книжку он сейчас напишет. Довел и оценки за маршрутный полет, самолетовождение –«4», тактический пуск КР – «4». Вот тут и начались проблемы. Без всяких глупостей в голове я спросил, почему «4» за тактический пуск? Штурман отряда как-то неуверенно ответил, что  на пленке самописца есть ошибки. Я попросил посмотреть эту пленку. Отрядный уже раздраженно спросил, что я в этой пленке понимаю? Короткий ответ «все» просто выбил его из колеи. И началось. Отрядный позвал пом. штурмана АЭ, пожаловался, что наглый лейтенант хочет засунуть нос в средства объективного контроля, мол, не доверяет … Помощник принес пленку, я ее развернул, и увидел, что ее никто и не расшифровывал, мои действия в полете на боевом курсе оценили просто «на слух» и «визуально». Я спокойно расшифровал эту пленку, зная нормативы оценок, тут же выставил себе «5», попросил штурмана отряда расписаться на пленке. Отрядный посмотрел на помощника, тот махнул рукой, мне выставили «5». Вся эта возня привлекла внимание окружающих. Надо отметить, что в эскадрильи было много штурманов-операторов со средним образованием, они особо не напрягались, продвижение им не светило, вот они ни во что и не вникали. Да и оценки, если это не «2», их не волновали. Начались вопросы, типа «самый умный?», «пятерки любишь?». Я честно признался, что дураком себя не считаю, и люблю, когда мои действия оценивают объективно. Командир моего брата тоже встрял, мол, не с того, лейтенант, начинаешь службу, не надо штурмана отряда проверять. Тут  меня и понесло, это внимание к моей персоне уже начало раздражать. Я ответил, этому капитану, что он, по своему воинскому званию и служебному положению, начальником для меня не является, попросил обращаться ко мне либо «товарищ лейтенант», либо по имени и отчеству. На шум пришел штурман эскадрильи, успокоил всех, разогнал по местам. Сейчас я прекрасно понимаю, что своим «умничаньем» вызывал в тот момент только раздражение, но тогда я просто бился «за правду». Надо честно отметить, что все это мне популярности не принесло. Признавая, что я кое-что понимаю в своем деле, на меня посматривали косо, кому надо, чтобы тебя лейтенант носом тыкал?

"Орлята..."
(окончание)

Пришло время перелетать домой. Я перелетал в экипаже комэски. Как это принято, в кабины набился техсостав, даже в моей подвесной кабине стояло два техника. При проверке управления на земле, КОУ заметил, что элероны отклоняются не на заданный угол. После технического консилиума было принято решение открывать все лючки тяг управления. Очень скверное занятие в 25-градусный мороз. После того, как мы, составом экипажа, раскрутили все крыло, под одной из тяг была обнаружена большая банка с «циатимом», которую забыли там во время проведения регламентных работ. Закрутили крыло, перелетели. В голове отложилось, что в реальной жизни не все делается так, как надо делать по инструкциям.
Наступал всенародный праздник Новый год. Раньше было принято отмечать этот праздник всем полком, в Доме Офицеров. Комэска запретил ставить в наряд лейтенантов, поэтому на праздник мы были свободны. Но случилась «техническая» неисправность. У нас с братом закончились деньги, не умели мы ещё планировать свой «консолидированный» бюджет, ошалели от больших денег, вот и тратили не глядя. А попросить денег в долг у товарищей мы стеснялись. Вот и отмалчивались, не могли сдать деньги на организацию новогоднего банкета. Это заметил комэска, отправил к нам замполита. Узнав, что у нас просто нет денег, чтобы приобрести пригласительные билеты, замполит молча пошел в штаб эскадрильи, купил  пригласительные билеты, вручил их нам, сказав, чтобы деньги вернули, когда  появятся. Так мы попали на новогодний полковой банкет, где впервые познакомились с женами наших новых боевых товарищей. Как проходил полковой банкет, я описывать не буду, это – неописуемо.

"Автомобили..."
(продолжение)

Служил я в таежном гарнизоне, где автомобильных дорог, в современном понимании, просто не было. Да и ездить было некуда. Ближайший город в 30 км, до следующего «очага цивилизации» - еще 35 км. Автобусов вполне хватало, да и делать в этих «городах» было нечего. Поэтому без машин обходились. Но нам в те времена очень хорошо платили, Родина еще ценила своих защитников, поэтому излишки денег у людей появлялись. И вот народ стал покупать автомобили, если так можно назвать изделия советского Автопрома. Причем покупали трудно, стояли в очередях, на полк в те времена выделяли по 3-4 автомобиля в год. Но покупали, ведь это был предмет престижа, а совсем и  не средство передвижения.
Купив машину, счастливые обладатели вожделенного автомобиля начинали эту машину чинить. В 30-градусный мороз эти машины не хотели запускаться, а запустившись и проехав совсем немного километров, они ломались. А чинить машину в железном гараже, в 30-градусный мороз, - удовольствие не из приятных,  на любителя. Поэтому, когда жена намекала на покупку автомобиля, я, вспоминая о том, что у меня нет прав, а чинить машины я не люблю, ей вежливо указывал на то, что пока еще машины в комплекте с шофером и автомехаником не продаются. Вот так и жили, «без колес», но это меня не тяготило.
Прошли годы. Наступили времена, когда в страну хлынули японские машины. Надо отметить, что и в это время нам еще платили приличные деньги, поэтому очень многие купили себе «японок», и ездили от гаража до штаба на машине. Больше ездить было некуда, на аэродром на машинах не пускали. Летали мы уже мало, жить стало скучновато. Как-то раз мне пришла в голову мысль, что наличие автомобиля может оживить нашу жизнь, посоветовавшись с женой, я поручил ей найти нам автомобиль. Про деловые качества моей жены я уже рассказывал, поэтому через три дня я стал обладателем автомобиля «Тойота-Королла» за 1000 американских рублей.
Жизнь заиграла новыми красками. «Прав» у меня не было, но они и не были нужны в нашей тайге. В те времена милиции запрещалось задерживать военнослужащих, нас нельзя было штрафовать, да и «гаишников» у нас не было на дорогах. А уж таких приборов, как «алкотестеры», мы и вообще не знали. Вот и началось. Обмывали машину в гараже. Как всегда, водки не хватило. Но разве можно идти в магазин пешком, если рядом стоит прекрасная машина, и в ней так замечательно орет магнитофон? Только на машине, и только «с песнями»! Из глубокого кювета, набитого гранитными валунами, нас вытаскивал «уазик» командира полка, а потом он же бампером заталкивал машину в гараж. Не знаю, что там приключилось, но амортизатор насквозь пробил переднее крыло своей верхней частью. Через некоторое время машину привели в порядок, я продолжил совершенствование водительского мастерства.
Надо заметить, что мне попалась какая-то «ненормальная» машина. Стоило мне сесть в нее «с запахом», как она тут же старалась въехать в дом, гараж, столб. Я одновременно совершенствовал и свои навыки в ремонте автомобиля. Мне уже не приходилось бежать к мастеру из-за такой ерунды, как вдребезги разбитый бампер, или разбитые фонарики. С помощью паяльника и растворенной в ацетоне пластмассы я уже самостоятельно умел привести бампер в прекрасное состояние, фонарики клеил, как витражи собирал. Ну, а искусство запуска автомобиля в 30-градусный мороз я освоил в совершенстве. Надо было просто плеснуть в карбюратор через воздушный фильтр немного эфира, и все, машина запускалась «с полоборота». И все-таки, мне пришлось расстаться с этим автомобилем. Во всем, как всегда, оказалось виновата жена.
30 декабря. Завтра Новый Год. Все готово к празднованию этого любимого праздника. Но чего-то этой жене не хватает, толи горошка зеленого, толи лука репчатого. Вот и заставляет она меня ехать в близлежащий город. А я не хочу. Во-первых, - ребята уже готовятся к отмечанию этого праздника в узком служебном кругу, во-вторых, - с утра идет крупный снег, уже около 10 см неукатанного снега на укатанном снежном полотне. Но, если моя жена чего решит, то «выпьет обязательно». Садимся в машину, мчимся в город, я стараюсь не опоздать к столу, который уже накрывают в штабе. А эта женщина, которая рядом сидит, все ноет «под ногу», мол, не гони, не гони. Когда меня этот «нытье» достает, я демонстративно резко нажимаю на тормоза, и тут же понимаю, что этого делать не надо было. Машина начинает крутиться по дороге, потом резко прыгает в кювет. А кюветы у нас там были замечательные, до 3-х метров глубиной. Вот в такой кювет моя машина и прыгнула. И не просто прыгнула, а еще и перевернувшись в воздухе, в общем, после переворота легли мы на правый бок. Надо отметить, что я и сам привязывался, и жену привязал, поэтому  травм не получил. И летел я в сознании, по пути отмечая все особенности полета. И когда мы в полете приземлились на правый бок, то я увидел, как жена, оказавшись надо мной, резко пошла головой в стекло. Никогда не забуду мысль, которая мелькнула у меня в голове. Еще не до конца осознав, что с нами случилось, я уже подсчитывал ущерб. А подумал я следующее: « Сейчас она мне еще и стекло башкой разобьет!». Но ремни сработали штатно, до стекла жена не добралась. Выключил я работающий двигатель, вылезли из машины, как из подводной лодки, осмотрелись. Нам повезло, что кювет был заполнен снегом, не мы, не машина не пострадали.

"Автомобили..."
(окончание)

     К этому времени у нас появились свободные деньги, и я принял решение больше не откладывать покупку машины. Поставил жене задачу, она села в машину командира автобатальона и поехала выбирать машину. Петька подобрал машину, проверил ее, через день я стал владельцем автомобиля «Тойота-Кариб». Машина – зверь, «универсал», полноприводная, задний мост отключается, электронная подвеска, регулируемый клиренс, 2 карбюратора… Душу радовало наличие в кабине «кренометра», «тангажометра» и указателя курса. И я перестал ездить за рулем с запахом. Целый год ездил трезвым.
     Но, как показывает практика, ничему нас жизнь не учит. В середине января случился в АТБ банкет по случаю дня части. Проходил он в летной столовой. Я не люблю ходить с женой на праздники в базу, поэтому решил заменить масло в двигателе. Гайка для слива плохо отворачивалась. Решил я товарищей позвать, благо гараж находился в 100 м от штаба. Товарищи с радостью согласились помочь, тем более, что «у меня с собой было». А «было» много, и мороз стоял приличный, но, не взирая на внешние факторы, гайку отвернули, масло поменяли. Товарищи поползли по домам, а я решил проехать по гарнизону, посмотреть, как там новое масло себя ведет. Сел в машину, включил печку, поехал по гарнизону, уснул, и свалился в канаву с горячей водой, которая вытекала из котельной. Проснулся от того, что горячая вода дошла до пояса. Мимо проезжали товарищи, обнаружили меня и машину в канаве с горячей водой, оповестили жену, и началась спасательная операция. Так как все руководство АТБ вместе с моей женой находились на банкете, то и спасать меня прибыло все управление АТБ в пьяном состоянии, некоторые даже с женами. Подогнали тягач, вытащили меня, дотащили до гаража, затолкали туда машину, меня, мокрого, утащили к себе на банкет, и еще долго-долго отмечали день части. Утром подогнали тепловую машину, засунули все четыре рукава в гараж, машина оттаяла, вода стекла, но радиатор я смог промыть только весной.
     Но и на этом я не остановился, и летом разбил машину вдребезги. В тумане на меня наехала встречная машина, но, так как я был «с запахом», то у меня и отобрали «права» на год. Так как к тому времени у меня появилась служебная машина, то надобность в личном автомобиле отпала, и осколки машины я продал. О «правах» я и забыл, потом истек год, второй, началась замена «прав», и мне намекнули, что если я передам фото, то мне скоро отдадут «права» нового образца. Я не сопротивлялся, и вскоре мне привезли новые «права», которыми я пользуюсь до сих пор.
     Теперь я не пью ничего, крепче пива, накануне дня поездки, и думаю, что так будет и в дальнейшем.

предлагаю к обсуждению:http://vlasti.net/news/22226